Amy 4 star кальян: Кальяны AMY 4-STAR 440 BLACK

Ошибка в тексте? «Ctrl + Enter» и Вы поможeте нам!

Кальян AMY 4 STARS 630 черный

Кальян Amy Deluxe 4 Star 630 (Эми Делюкс 4 Star) — недорогая моделькальяна высотой 72 см от немецкого производителя Amy Deluxe. Не смотря на бюджетность модели, кальян хорошо курится и не отстаёт по курительным характеристикам от более дорогих моделей.

Эта модель имеет чёрную матовую шахту, а колба покрашена в один цвет, то есть без переливов, как на старших собратьях. Внешне кальян 4 Star, схож с другим кальяном этой фирмы Amy Deluxe 630 Glorius и так же имеет дизайн в современном стиле, отлично вписывается в интерьер любого дома, заведения и великолепно впишится в дизайн кальянной

В данном кальяне производитель позаботился о внедрении самых последних разработок и технологий, из-за чего улучшается в разы качетво приготовления, использования и курения кальяна

Широкие трубки и порты обеспечивают лучшую тягу и лёгкость вдоха, Вам покажется, что при вдыхании сопротивление полностью отсутствует. Большая шахта Amy Deluxe 4 Star 630 имеет превосходные теплоотводящие свойства, отлично охлаждает дым. Вы можете заметить, как нагревается шахта при курении, это говорит о том, что с функцией поглощения тепла из пара шахта отлично справляется, а тепло рассеивается в окружающую атмосферу.

Крепление на резьбе — эффективная система крепления колбы и шахты на резьбе. Для установки шахты нужно сделать несколько поворотов по резьбе, как колба абсолютно герметично будет соедена с шахтой, тогда как чтобы ракрепить эти два елемента нужно только обратно открутив шахту от колбы

Эми Делюкс 4 Star 630 комплектуется высококачественным мягким силиконовым шлангом, который имеет прекрасные эластичные свойства , который при этом не перегибается и отлично проводит дым. Мундштук неразборный, удобно лежит в руке и так же как и коннектор произведен из анодированного алюминия.

Высота кальяна: 72 см.

Комплектация Amy Deluxe 4 Star 630 :

– колба;
– шахта;
– шланг;
– алюминиевый мундштук;
– блюдце;
– чаша + Hot screen;
– щипцы;
– все уплотнители ― резинки;
– фирменная коробка.

Компания Hookah_Robot, Екатеринбург

Выберите категорию

Все Кальяны » Кальяны Amy Deluxe и Seven Star » Кальяны Pandora » Кальяны Tortuga » Кальяны Darkside » Кальяны Пушка » Прочие кальяны Табак для кальяна » Must Have »» Must Have 125g »» Must Have 25g » Dark Side »» Dark Side Shot 30g »» Dark Side Core 30g »» Drak Side Core 100g » Sherbetli 50g » Afzal 40g » Element »» Elemen Воздух 40g »» Element Вода 40g »» Element Земля 40g »» Element V 25g » Black Burn »» Black Burn 25g »» Black Burn 100g » Spectrum »» Spectrum 40g »» Spectrum Dark 40g »» Spectrum 100g »» Spectrum Dark 100g »» Spectrum Mix Line 40g » Ветер СЕВЕРНЫЙ »» Ветер СЕВЕРНЫЙ 25g »» Ветер СЕВЕРНЫЙ 100g » Duft »» Duft Pheromone 25g »» Duft 25g »» Duft 100g »» Duft Checkmate 25g » B3 50g » Табак Шпаковского 40g » Табак Х 50g » Malaysian »» Malaysian Stick 25g »» Malaysian Tobacco 50g » Daily Hookah 60g » Табабка »» Табабка 50g »» Табабка Strong 50g » Sebero 40g » Сарма 50g » HAШ 40g » Peter Ralf 50g » Virginia »» Virginia Original 25g »» Virginia Original Dark 50g » Satyr 25g » Frigate (усилитель крепости) » Banger » Endorphin Чаши для кальяна » Чаша Облако » Чаша VDK » Чаша Tortuga » Чаша UPG » Прочие чаши Аксессуары для розжига углей Аксесуары » Щипцы » Шланги » Калауды » Колбы » Кадила » Мундштуки для шланга » Подсветка » Колпаки(бани), сетки » Меласоуловители(сиропоуловители) » Мундштуки персональные » Дыроколы для фольги » Уплотнители » Аксессуары для ухода за кальяном Уголь для кальяна » Уголь кокосовый »» Уголь брикет 250g »» Уголь коробка 1kg » Уголь селитра/спиртовая основа(саморозжиг) Одноразовые электронные испарители Бестабачные смеси » Jam 50g » Brusko 50g »» Brusko Medium 50g »» Brusko Strong 50g » Chabacco 50g »» Chabacco Medium 50g »» Chabacco Strong 50g »» Chabacco Mix 50g » Split 50g » Woodoo Tea 50g POD системы(многоразовые испарители) Жидкость для POD систем Испарители/картриджы для POD систем

Производитель

ВсеПроизводитель 1Производитель 10Производитель 11Производитель 12Производитель 13Производитель 14Производитель 15Производитель 16Производитель 17Производитель 18Производитель 19Производитель 2Производитель 20Производитель 21Производитель 22Производитель 23Производитель 24Производитель 25Производитель 26Производитель 27Производитель 28Производитель 29Производитель 3Производитель 30Производитель 31Производитель 32Производитель 33Производитель 34Производитель 35Производитель 36Производитель 37Производитель 38Производитель 39Производитель 4Производитель 40Производитель 41Производитель 42Производитель 43Производитель 44Производитель 46Производитель 5Производитель 6Производитель 7Производитель 8Производитель 9

AMY 4 STAR 420 B-GR (черно-зеленый)

Описание

ЭМИ 4 ЗВЕЗДЫ 420

Amy Deluxe 4 Star 420 ( AMY 4 STAR 420) черный / зеленый — бюджетная модель немецкого AMY Deluxe. Общая высота составляет примерно 62 см, включая чашу для табака. Кальян изготовлен из прочной латуни и алюминия. Этот кальян, оснащенный стеклянной чашей классической формы и простым стилем, обеспечивает прочную основу для энтузиастов Amy Deluxe. AMY Stars 420 маленький и компактный, но по своим функциям никоим образом не уступает своим старшим собратьям. Он также имеет идеальный размер, чтобы носить его с собой куда угодно. Итак, это одна скважина , переносная водопроводная труба . Его можно полностью разобрать, что упрощает очистку.

Amy Deluxe 4 Star 420 имеет систему воздухонепроницаемых винтов для крепления вазы к дымоходу. Обязательно поверните несколько раз, пока он полностью не закроется.Таким образом вы получите красивые густые клубы дыма. Кальян снабжен мягким эластичным высококачественным силиконовым шлангом , который не кивает. Широкие внутренние стержни делают воздушный поток гибким, поэтому вы можете легко вдохнуть. Отличное рассеивание тепла гарантирует идеальное охлаждение дыма.

По внешнему виду эта водопроводная труба имеет 4 звезды, что сопоставимо с такими моделями, как Amy Deluxe 450, Amy Deluxe 410 или Amy Deluxe 470 .Эти модели также имеют дизайн в стиле Hi-Tech , вписываются в любой интерьер и прекрасно украшают дом.

• • Столб дымовой металлический
  • Ваза для воды из прочного стекла (объем: 1 литр)
  • Табачная тарелка
  • Силиконовый шланг и алюминиевая насадка
  • Чашка для табака AMY
  • Комплект горячего экрана
  • Стильный ключ для угля с увеличенной длиной
  • Два шланговых соединения

Примечание: эта водопроводная труба сделана вручную.Поэтому дизайн стекла может немного отличаться от кальяна, показанного на изображении.

У вас есть вопросы по этому кальяну? Просто спросите! кликните сюда.

Этот кальян тебе не по вкусу? Хотите еще купить водопровод онлайн? К обзору.

Набор кальянов Amy Deluxe, 6 дюймов, силиконовый глобус [TTST031] | Кальян

Набор кальянов Amy Deluxe Silikon Globe, 6 дюймов [TTST031]
Набор Silikon Globe для кальянов Amy Deluxe имеет силиконовую чашу.

В комплекте:
1 кальяны Amy Deluxe, 6-дюймовый набор силиконовых глобусов [TTST031]

Продвинутый пользовательский элемент. Используйте на свой риск!

ПРИМЕЧАНИЕ. Описания, технические характеристики и заявления основаны на информации производителя. Перечисленная и предоставленная информация должна использоваться по собственному усмотрению потребителя и не является репрезентативной для анализа, тестирования и проверки Midwest Goods Inc. и всех без исключения материнских и дочерних компаний Midwest Goods Inc.Использование любых аккумуляторных батарей в любых обстоятельствах сопряжено с риском. Midwest Goods Inc. и все без исключения материнские и дочерние компании Midwest Goods Inc не несут ответственности за ущерб, связанный с любыми модификациями аккумуляторов / зарядных устройств в любой форме или форме (включая изготовление упаковки). Midwest Goods Inc. и все материнские и дочерние компании Midwest Goods Inc. не несут ответственности за любой ущерб, вызванный неправильным использованием и / или неправильным обращением с Li-ion (литий-ионным), LiPo (литий-ионным полимером) и любыми аккумуляторными батареями. аккумуляторы и зарядные устройства.

Соблюдайте особую осторожность при работе с Li-ion (литий-ионным), LiPo (литий-ионным полимером) и любыми перезаряжаемыми элементами, поскольку они очень чувствительны к характеристикам зарядки и могут взорваться или загореться при неправильном обращении. Перед использованием убедитесь, что пользователь достаточно знаком с Li-Ion (литий-ионным), LiPo (литий-ионным полимером) и любыми перезаряжаемыми элементами при зарядке, разрядке, сборке и хранении. Всегда заряжайте на огнеупорной поверхности. Никогда не оставляйте заряженные аккумуляторы без присмотра. Не используйте аккумуляторную батарею, а также зарядное устройство, если есть видимые повреждения, а также если аккумулятор или зарядное устройство подверглись нагрузке в результате неправильного обращения, случайного или иного обращения, даже если повреждения могут быть незаметны.Всегда храните и транспортируйте перезаряжаемые элементы в безопасном непроводящем контейнере в контролируемой среде. Утилизируйте все аккумуляторные элементы и зарядные устройства в соответствии с местными законами и предписаниями.

Midwest Goods Inc. не несет ответственности за любые травмы, повреждения или дефекты, постоянные или временные, которые могут быть вызваны неправильным использованием литий-ионных (литий-ионных), LiPo (литий-ионных полимеров) и любые аккумуляторные батареи / батарейки. Пожалуйста, имейте общее представление об используемых батареях и о том, как правильно за ними ухаживать.

Все изображения основаны на практичности, авторские права защищены.

Как одна женщина выжила на жестоких контрольно-пропускных пунктах талибов

Иллюстрации и графика Вероники Браво, Джанет Лорке, Хавьера Заррачины и Стивена Бирда, США. Сегодня

КАБУЛ, Афганистан — Каждый раз, когда я моргал, просыпаясь, я встречался глазами с мамой. Мой отец, мой брат и моя младшая сестра спали, растянувшись на полу в моей темной квартире на западной окраине Кабула.

Они сбежали незадолго до того, как талибы обыскали их дом в Герате, и теперь мы были вместе, чтобы пережить еще один пыльный рассвет. Талибан еще не постучал в мою дверь, но мы знали, что они сделают это, точно так же, как мы знали, что лето было жестоким, а небо было коричневым, а наши свободы были миражом.

Мне было 27 лет, я была плохой мусульманкой, образованной незамужней женщиной, которая задавала слишком много вопросов и редко носила хиджаб. Я была работающей журналисткой, представительницей шиитской хазарейской этнической группы, дочерью национального солдата Афганистана.Для бойца Талибана, опьяненного новой силой, заглушить мой голос было бы блестящей золотой ступенькой на лестнице в рай.

В моих снах, которые теперь приходили каждую ночь, я пытался драться. Я пытался бежать. И, наконец, я пробился сквозь хаос и дым, раздавленный толпой, отчаянно рвавшейся к аэропорту. Руки схватили меня. Женщины плакали. Пули грохочут.

«Что это?» — сказала мама, когда я снова проснулся. Она не спала всю ночь, присматривая за мной.

«Просто кошмар», — сказал я ей.

Пришло время. Пришлось бежать из Кабула.

Журналист Фатема Хоссейни описывает свой побег из Афганистана, когда движение «Талибан» закрылось в

Персональное видео, США СЕГОДНЯ

Кажется невозможным, чтобы цивилизацию можно было отбросить на несколько десятилетий за один день, эта жизнь, как вы ее знаете, может рухнуть до обеда , но может, и так оно и было.

Воскресным утром талибы были на окраине Кабула. Я взял теплый наан в пекарне, как всегда, и направился к банкомату, потому что некоторые опасались, что банки закроются.Банкомат был сломан, поэтому я прождал час с небольшой толпой, затем сдался и направился в офис в своих обычных джинсах, платье, шарфе и кроссовках.

На улицах было многолюдно. Сотни продавцов вышли на дорогу, торгуя овощами и фруктами через громкоговорители: «Яблоко! Дыня! Манго! Свежий помидор, 20 за кг! » Я плела их телеги среди женщин в ярких платьях. Должно быть, это один из самых шумных городов на Земле.

Я проезжал мимо моего любимого ресторана Taj Begum, всегда наполненного кальянным туманом и смехом.Он назван в честь афганской принцессы-воина и принадлежит самой свирепой женщине в Кабуле. Она проезжает по улицам, крича на других водителей, все мужчины.

В офисе Kabul Now, англоязычной секции информационного агентства Etilaat-e-Roz, где я работаю, звонили телефоны, когда наступал Талибан.

Моя мама позвонила мне, плача. «Надень свое длинное платье. Талибан повсюду ».

Я думал, она шутит. «Мама, все в порядке! Мое платье не такое уж короткое! » Но это было.

Она начала кричать. «Ты меня не слушаешь!»

Поползли слухи о том, что президент Ашраф Гани покинул страну. Вскоре никто не мог сосредоточиться. Мужчины, пришедшие на работу в то утро в костюмах, возвращались позже в перан тунбан, традиционных длинных рубашках и свободных брюках. К этому моменту талибы находились в президентском дворце, но мы не знали.

Рано утром я решил пойти домой, но меня остановил коллега. Он сказал, что я не могу уехать без сопровождения мужчин.Тогда я понял, что это правда.

Большую часть пути ехал на машине. В то утро магазины были закрыты, а улицы почти пусты. В Тадж-Бегуме владелец запер дверь и разбил все кальяны. Мимо пролетел грузовик с талибами. Последние несколько минут я шла одна. Несколько человек, которых я видел, долго смотрели на меня.

В квартире я обнял маму. Она очень медленно сказала: «У тебя короткое платье».

Это история Фатемы, которую стоит рассказать. Я могу помочь объяснить, как она стала центром спасательной операции в военном стиле, которая возникла благодаря счастливой связи.Но независимо от того, сколько людей было мобилизовано, чтобы поддержать ее, спасение Фатемы в конечном итоге зависело от нее.

Я — международный корреспондент в Лондоне СЕГОДНЯ. Фатема была журналистом одного из ведущих информационных агентств Афганистана и внештатным репортером USA TODAY. Мы часто не можем освещать мир без таких журналистов, как Фатема, которые живут и работают там, где они пишут. Они наши глаза, когда мы не можем быть рядом, и часто наши партнеры, когда мы можем.

Фатема никогда не жила под властью Талибана и не собиралась жить сейчас.Ее семья уехала в соседний Иран, когда ей было 3 месяца из-за преследования группой Харазаса и ее отвратительного обращения с женщинами. Она вернулась в 10 лет после того, как вторжение США в 2001 году отстранило талибов от власти.

Позже она брала интервью у боевиков Талибана и рассказывала о жизни женщин время от времени — тогда это было время моральной тьмы, когда женщины и молодые девушки были исключены из общественной жизни и образования. Когда их публично избивали за то, что они осмелились выйти на улицу без опекуна-мужчины, за то, что пользовались лаком для ногтей, за то, что слушали поп-музыку.Она сообщала из отдаленных сельских районов, куда талибы никогда не уезжали.

Одних ее хэштегов в Твиттере хватило, чтобы ее убить:

Практически никто не ожидал, что Кабул так быстро падет. Талибан обещал уважать права женщин, но их кровавый послужной список подсказывал, что они этого не сделают.

Я связался с Фатемой в то воскресенье незадолго до полудня по лондонскому времени. Талибан только что поднял афганский флаг у президентского дворца.

«Надеюсь, с вами все в порядке», — написал я в сообщении WhatsApp.«Скажите, чем я могу помочь».

Если бы талибы пришли в мою квартиру, все доказательства моего статуса неверного были бы им нужны прямо у входной двери. Я завалил стену фотографиями моих друзей и меня, которые занимались обычными делами: ели мороженое. Смеющийся. В глупых очках. Прыжки. Лежит на траве на солнышке.

Мои волосы рассыпаются вокруг лица. Моя помада — счастливого вишневого оттенка.

Талибан не хочет видеть мое лицо. Они не хотят видеть меня с друзьями из Азиатского университета для женщин в Бангладеш или с моей стипендией в Дакке.Мое образование и моя работа угрожают их идеологии. Клочок волос вокруг моего лица — оскорбление Бога.

Хазарейцы являются одними из самых угнетенных в Афганистане и одними из самых прогрессивных в вопросах прав женщин и образования. До того, как он присоединился к Афганской национальной армии, мой отец охранял библиотеку, полную книг, которые он не умел читать. Моя мать была домохозяйкой, увлеченной школой, но не могла продолжить свое образование, потому что ей требовалось разрешение свекрови, а затем она забеременела от моей сестры.

Я помню, как моя мама читала мне книги Диснея, когда мне было 5 лет, и дала мне пустой блокнот, чтобы я мог скопировать то, что писала моя старшая сестра.

Она взяла ссуду, чтобы отправить меня в международную среднюю школу «Афганский турок», лучшую школу в Афганистане. Там я выучил фарси, английский, немного арабский, немного турецкий, немного пушту. Мои родственники и соседи волновались. «Она всего лишь девушка», — говорили они. «Инвестиции на этом уровне для нее будут бесполезны».

Вместо этого я стал журналистом, расследующим коррупцию и голосующим за женщин.Я взял интервью у бойца Талибана, который сказал мне, что я должен быть хорошим мусульманином и носить хиджаб. Он поклялся, что Талибан вернет страну, если не его поколение, то его дети, потому что они сражались от всего сердца.

Он улыбнулся и сказал: «Я приду к тебе, постучу в дверь и скажу« Привет »».

Моя работа заключалась в том, чтобы слушать, а не спорить, но были некоторые вещи, о которых я мог не будь нейтральным.

Я засмеялся. «Этого не произойдет».

Теперь я знал, что талибы будут у моей двери в считанные дни.Я быстро схватил фотографии, потому что терпеть не мог на них смотреть. Я снял текст песни, который повесил на стене: «Никто не может сказать, кем мы станем, так почему бы нам не переписать звезды? Может, мир станет нашим».

Я все бросил в ведро. Я зажег спичку. Комната наполнилась дымом.

Фатема прислала мне по электронной почте свои паспортные данные, национальное удостоверение личности и заявление на визу, которое она отправила в Государственный департамент США. Она получила подтверждающее сообщение, но не получила ни номера заявки, ни инструкций о том, что будет дальше.

Единственным безопасным выходом из Кабула был международный аэропорт имени Хамида Карзая. Сухопутные пути из Афганистана были забиты и опасны во всех направлениях — на запад в Иран, на юг и восток в Пакистан, на север в Туркменистан, Узбекистан и Таджикистан.

Кабул на 3½ часа опережает лондонское время и на 8½ часов опережает восточное летнее время. К настоящему времени в Афганистане была середина ночи, и Фатеме нужно было отдохнуть. Но у меня возник еще один вопрос. «Вы были бы готовы пойти без своей семьи?»

Она быстро ответила.»Я так думаю.»

Потом прислала две фотографии.

На одном был фотоколлаж, приклеенный к стене в ее квартире, около двух десятков снимков, на которых Фатема улыбается и смеется с семьей и друзьями.

На втором фото видно маленькое стальное ведро, охваченное пламенем.

На следующий день, в понедельник, я встал рано и начал рассылать сообщения всем, кого только мог придумать, со связями с Афганистаном или Ближним Востоком. Контакты в вооруженных силах США и членов Конгресса.Европейские дипломаты, гуманитарные работники, журналисты. Я написал старшим редакторам USA TODAY, сообщив им, что Фатема прячется в своем доме. Начали звонить и контактам.

В Кабуле Фатема сидела на пятом этаже многоквартирного дома, в котором она жила. Она начала задавать вопросы, на которые у меня не было ответа.

Фатема замолчала на несколько часов.

По мере того, как эвакуация США набирала обороты, США покинули свое посольство в Кабуле, и тысячи афганцев устремились в аэропорт.Женщины были растоптаны. Плачущих детей американским солдатам передали через стены аэропорта. Испуганные афганцы цеплялись за шасси американского военного самолета, который рулил по взлетно-посадочной полосе, а затем, когда он взлетел и набрал высоту, один за другим упал насмерть. Среди погибших была многообещающая молодая звезда футбола; другой был дантист, который недавно осуществил свою мечту об открытии клиники в Кабуле.

Безопасно провести Фатему через вышедший из-под контроля аэропорт было непросто.

Затем произошло то, что казалось прорывом.На одно из моих сообщений ответил офицер по связям с общественностью резерва ВМС США.

«Привет, Алекс, здесь я прошу об одолжении», — написал я ему, объяснив, кто такая Фатема и что мы пытаемся ее эвакуировать из Афганистана.

«Совершенно верно», — ответил он.

Он добавил: «Это будет сложно».

Он слышал о людях, прижатых талибами к военным воротам аэропорта. Он ничего не обещал, но все же это было похоже на прогресс

Я встретил лейтенанта.Алекс Корнелл дю У, 38 лет, два года назад на борту эсминца ВМС США, патрулирующего Персидский залив. Он был моим медиа-гидом во время поездки, и мы поддерживали связь. Он был умен и динамичен, дважды работал в Палате представителей штата Мэн и занимался гражданской работой, связанной с изменением климата. Он произвел на меня впечатление человека, способного все делать. Через несколько часов у него было обновление.

«Интересный вариант от друга из правительства Украины. У них есть рейс с дополнительными местами», — написал он в WhatsApp.«Правительство Украины предложило полет, и спецназ сказал, что это можно сделать».

Я ответил ему, поблагодарив, подумав: «Мы почти у цели». Фатема поедет в аэропорт, украинцы проведут ее через ворота, она сядет в самолет, а потом мы решим, как ее доставить в США. в аэропорт во вторник, но когда я был рядом, меня отозвали. «Иди домой и жди весточки», — сказали они. В открытое окно кабины я чувствовал запах промозглого канала, тлеющих фруктов с рынка, прогрева выхлопных газов на солнце.Кабул был местом борьбы и радости, и было больно видеть, как боевики Талибана прорываются на бронетранспортерах США и пикапах в стиле Ford Ranger.

В ту ночь я столкнулся с замужней женщиной-полицейским, которая жила на том же этаже моего дома.

«Каков ваш план?» она спросила меня.

Я пожал плечами, не зная, сколько раскрыть.

«Ну, вам лучше сделать такой, потому что талибы уже начали принуждать молодых девушек и вдов выходить за них замуж. Они обязательно тебя найдут и выдадут замуж.

Она не ошиблась. Этим летом, когда талибы захватили Бадахшан, Тахар и Баман, где я родился, они приказали местным лидерам предоставить список девушек старше 15 лет для брака с боевиками Талибана. Это жестокая жизнь изнасилования и ребенка за ребенком за ребенком.

Меня разозлило, что женщина-полицейский так сухо рассказывала о моем будущем. Женщины-полицейские являются образцом для подражания для девочек в Афганистане.

«Я никогда не стану женой талибов», — ответил я. «Я бы предпочел умереть, и если мне придется убить и этого человека, пусть будет так.»

Я никогда не стану женой талибов. Я лучше умру, и если мне придется убить и этого человека, пусть будет так.

Моя храбрость — заслуга моих родителей. Большинство женщин в Афганистане выходят замуж по договоренности. В детстве я никогда не играла на высоких каблуках и с фатой. Я не мечтала о дне свадьбы. В моей стране, когда вы женаты, вы принадлежите. Моя бабушка, мама, мои тети — никто из них не должен выбирать мужчин, за которых они выходят замуж.

В семейном фотоальбоме страница за страницей невесты сжимают в руках букеты.По традиции, но еще и потому, что они были несчастны, ни один из них не улыбается. Они смотрят в камеру мертвыми глазами.

Когда я был молод, меня обещали двоюродному брату, а сестру — другому двоюродному брату. Наши родители договорились об этом со своими родителями. Таков обычай, и межсемейный брак — это нормально. Но я терпеть не мог своего кузена. Он всегда пытался говорить о глупостях, а его мама плохо относилась к моей. Однажды, когда он был в гостях, я подкралась к нему во сне и зашила его пижаму на матрас.В другой раз я попросил его подключить вентилятор с неисправной проводкой. Удар током перебросил его через всю комнату.

Когда моей сестре исполнилось 13 лет и приближалась ее свадьба, она сказала моим родителям: «Если со мной что-то случится в этом браке, вы несете ответственность». Мои родители согласились не заставлять нас жениться. Наши семьи не разговаривали годами.

Сейчас мне 27 лет. Я все еще не могла представить себя в свадебной фате.

Я вошел в систему около 3 часов утра по лондонскому времени. Фатема сказала, что это была трудная ночь.

Алекс отправил серию инструкций через WhatsApp. Талибы стояли не только у ворот аэропорта — они охраняли дороги, ведущие в аэропорт.

Алекс сказал, что будет под рукой, когда Фатема будет возвращаться в аэропорт.

Я импульсивно отправил сообщение бойцу украинского спецназа, которому будет поручено найти ее и провести через ворота. Я подумал о том, чтобы послать ему длинный список вопросов, на которые Фатема хотела ответить, но я отредактировал себя и просто поблагодарил его за его усилия.

«Никакой драмы», — написал он в ответ. «Постараюсь изо всех сил привести ее».

Моя мама села на пол и распиливала документы, в которых рассказывалось о достижениях нашей семьи.

У моего отца военная подготовка, фотографии в армейской форме, удостоверения личности. Сертификаты моей сестры о курсах по компьютерам, QuickBooks, английскому языку. Сертификаты моего брата с уроков английского и бокса, даже первая помощь. Если бы они были написаны по-английски, они идентифицировали бы нас как людей, которые могли бы работать с иностранцами.

Рубка длилась несколько дней. Мы сидели в квартире, и мой отец говорил: «Если бы я был Талибаном …», и называл бы то, что могло вызвать проблемы. Позже моя мама говорила: «Если бы я был талибами». и вспомни еще кое-что.

Пока она резала, не разговаривала. Сертификаты были ламинированы толстым слоем, и ножницы с трудом пробирались сквозь них. Среда, она прорезала ночь. В какой-то момент она заснула с ножницами в руке, на ее пальцах образовались волдыри.

Обрывки нашей жизни заполнили мешок для мусора.

Я сжег свои фотографии, но не мог заставить себя сжечь записную книжку, которую хранил с 2009 года. Он был переплетен по спирали с розами на обложке и сломанным замком, и мои друзья подписывали его каждый год , как ежегодник.

Он был набит наклейками с принцессами Диснея, но я знала только истории о Белоснежке и Золушке. Внутри были мои рисунки и стихи на фарси и английском, засушенный цветок, остался только один лепесток.

«Я чувствую, что когда-нибудь ты станешь сильным человеком», — писал один друг в 2014 году. «Вы умны и сообразительны. Не трать свою жизнь зря ».

Подарил маме. «У меня не хватает духу сжечь это», — сказал я. «Может быть, ты сможешь».

У меня был Коран карманного размера. Мне было так любопытно об исламе, что я прочитал его с первой страницы до конца, подчеркивая отрывки, делая заметки. Возможно, подумал я, читая, хиджаб — это не столько буквальный занавес, сколько этический занавес.Возможно, когда в Коране говорится: «Что касается вора, мужчины или женщины, отрубите ему или ей руки», это не обязательное предложение, а аналогия для обучения логическим следствиям. И как могло случиться, что другой стих без четкого перевода, глава 4, стих 34, привел к такому санкционированному насилию в отношении женщин, когда ясно говорится, что мужчины должны уважать своих жен и защищать их? «Мужчины должны полностью позаботиться о женщинах со щедротами, которыми Аллах одарил их & mldr;»

Неужели этого хотел для нас Бог?

Однажды мама взяла мой Коран и испугалась, увидев все мои записи.»Почему ты это сделал? Вы думали, что это ваша книга для рисования? Тебе не следует этого делать! »

«Мама, — сказал я, — у меня есть вопросы».

Я не мог заставить себя сжечь его или выбросить. Это было неправильно, а осквернение священной книги каралось смертью. Если бы кто-нибудь нашел это, они бы пришли за мной, потому что не терпят вопросов. Не об исламе.

У меня такое чувство, что когда-нибудь ты станешь сильным человеком. Вы умны и сообразительны. Не тратьте впустую свою жизнь.

Никто не знает, чья интерпретация ислама верна, но искаженная, экстремистская версия талибов абсолютно неверна.

Я взял Коран в мечеть по соседству. Продолжался фестиваль Ашура, посвященный мученической смерти Хусейна ибн Али, внука пророка Мухаммеда. Это день траура по шиитам, моему народу.

Когда я вошел в ворота мечети, меня остановили мужчины. Они сказали, что мне нужно пройти через меньший вход для женщин.«Я не хочу перебивать», — сказал я. «Я просто хочу отдать эту книгу». Я добавил немного денег сверху, чтобы они не смотрели на это слишком внимательно.

В Твиттере талибы праздновали. Мне было противно, но теперь я должен был сосредоточиться на спасении собственной жизни. Я удалил приложение.

Я не молился. Ни тогда, ни даже позже, в худшие моменты. Мне было неловко обращаться к Богу, когда мне что-то было нужно, хотя я никогда не сомневался, что Он был там.

Алекс работал с Ириной Андрух, полковником украинских вооруженных сил, чтобы доставить Фатему на реактивном самолете ВВС Украины в Киев.Они встретились в 2019 году в школе НАТО на юге Германии, во время обеденного перерыва после занятий по психологическим операциям.

Алекс постарался сразу не сказать слишком много об Ирине. Но в конце концов я узнал, что ей 33 года, она была опытным психологом, исключительно преданной своей несколько полноватой собачке-сосиске по имени Джой.

В разгар недавнего конфликта между Украиной и Россией Ирина без оружия пересекла поле боя и договорилась об освобождении украинских заложников. Ирина была героем войны.

Алекс связался с Ириной, когда мы с ним обдумывали идеи, чтобы помочь Фатеме.

Ирина сказала Алексу: «О, мы отправляем этот самолет в Кабул, чтобы забрать наших людей. Может быть, мы могли бы сделать это гуманитарной задачей». Она попросила генерала утвердить это.

Я мало знала об украинском солдате спецназа, который, по словам Ирины, будет помогать Фатеме на местах. Алекс сказал только, что его много раз отправляли в Афганистан. Ирина ничего о нем не рассказывала. кроме его имени, которое было изменено в этой истории, чтобы защитить его личность.Ирина сказала, что если кто и был подходящим человеком для этой миссии, так это Иван.

В Кабуле было уже поздно, у Алекса было еще одно сообщение для Фатемы: «Пожалуйста, проявите гибкость, если спецназ позвонит вам и скажет, чтобы вы отправились в другое место. Они не приземлились и не знают всей ситуации ».

«Хорошо», — ответила Фатема. Было 22:30. в Кабуле. «Я постараюсь им быть».

Моя мама разбудила меня в 4 часа утра. Она прижала шарф к моей спине, отмерила расстояние, и зашила мой диплом об окончании университета в шарф, в сумочку.Это был единственный сертификат, который она не могла вырезать. Я повязала шарф на спине. Еще один шарф она пришила к поясу, на котором лежал мой паспорт и жесткий диск с некоторыми моими работами. Я обвязал его вокруг талии. Поверх этого я надела платье без рукавов и джинсовую куртку. Я надел длинную чадру, принадлежавшую моей матери. Он прикрывал мою голову и верхнюю часть тела, оставляя место только для лица, и мне приходилось крепко сжимать его под подбородком и за талию, чтобы удержать.

Я понятия не имел, увижу ли я снова свою семью.Мы надеялись, что в конце концов они смогут проскользнуть через границу в Пакистан или получить визу в Индию. Я старался не плакать. На ступенях снаружи я сказал маме: «Бери на себя инициативу и будь сильной».

Я носил рюкзак и нес чемодан среднего размера. Всю неделю погода держалась выше 90 градусов, я была слишком одета, но мама сказала мне: «Это всего лишь один день».

Мой брат и зять поехали со мной, потому что мне нужен был эскорт каждый раз, когда я выходил из дома. Когда мы приблизились к аэропорту, движение стало интенсивным.Без Twitter я не осознавал, что в аэропорту такой беспорядок. У меня было медленное соединение для передачи данных по телефону, и местность кишела боевиками Талибана, которые искали машины и отворачивали людей.

Ким звонила, но я не мог ответить. Таксист задавал слишком много вопросов, и я не хотел, чтобы он слышал, как я говорю по-английски. Я спрятал телефон под чадру, чтобы печатать.

«Cnt talk»

Сообщения Фатемы были тревожными.

«Многолюдные и застрявшие в пробке».

«Талибан открыл огонь.

У каждого из полдюжины входов в аэропорт талибы установили контрольно-пропускные пункты, которые путешественники должны были пройти, прежде чем они смогли добраться до баррикад, контролируемых силами США и НАТО.

Талибан действовал в качестве силовиков. Похоже, у них есть списки людей, которых они определенно не хотели отпускать из Афганистана: политиков, судей, пилотов вертолетов, которые годами бомбили позиции талибов, известных правозащитников, критиков вроде Фатемы из СМИ.Они также пытались поддерживать некоторый неопределенный порядок в аэропорту и сдерживать десятки тысяч людей, пытающихся бежать. Другие были профессиональными хулиганами и оппортунистами, которые видели возможность вымогать взятку, оказывать влияние, обладать властью.

Оказавшись в аэропорту, Фатема должна была пройти мимо трех ворот аэропорта: главных ворот терминала, затем ворот аббатства и, наконец, восточных ворот, где, как мы надеялись, украинцы будут искать ее.

«Действуйте осторожно, — сказал Алекс. — Скоординируйте действия со спецназом на местах.«

Я вышел из такси и сразу же потерял в толпе своего брата, у которого был мой чемодан. За ним погнался боец, и он ушел. Шурин ушел домой.

Когда Я добрался до первого блокпоста, столкнулся с огромной толпой — мужчины выстроились по одну сторону, женщины — с другой — и пробился сквозь нее. На фронте двое боевиков безумно избивали людей, хлестали их кнутом и стреляли пулями по улице. воздух

«Мой брат. Мой брат здесь, позвольте мне пройти», — крикнул я на фарси.Я собирался сказать им, что пытаюсь достучаться до брата изнутри. Обычно, когда я лежу, у меня краснеет нос, но сейчас я не мог об этом беспокоиться.

Линия контролировалась двумя боевиками. Один из них сердито оттолкнул меня, проклиная меня. По какой-то причине я не могла оторвать глаз от его лица — его сумасшедших, усталых глаз, подведенных кольцом, — что приводило его в ярость.

«Ты бессовестная!» он крикнул. «Посмотри вниз, если заговоришь со мной!» Он поклялся Богу, что убьет меня. Он толкнул меня прикладом своей винтовки.Он поднял руку, чтобы ударить меня, но его коллега остановил его на пушту.

Его коллега посмотрел на меня и сказал: «Это твой единственный шанс».

Я побежал через блокпост, оставив их спорить. Я услышал, как первый кричал, что я буду мертв, если он когда-нибудь снова меня увидит.

По спине струился пот, и я так хотела пить, что язык во рту стал липким.

Я добрался до второго блокпоста, где на стене стояли военнослужащие НАТО, кидая бутылки с водой.Командиры талибов открывали бутылки и поливали людей водой. Нам нужно было его пить.

Боевики Талибана приказывали людям сесть, но я не понимал его языка. Я двинулся вперед и увидел, как он поднял хлыст. Я увернулся, и он попал женщине позади меня по плечу. Он разорвал ее платье, разорвал ее плоть. Я увидел что-то белое в ее плече и ее крови и услышал ее плач. Я не мог пошевелиться, поэтому просто сел прямо перед солдатом. Вокруг меня кричали, что это моя вина.Как бы я ни хотел, я не мог повернуться и ухаживать за ней или кем-либо еще, потому что меня бы застрелили или ударили плетью, и я никогда не доберусь до ворот.

«Вы можете пропустить меня?» — спросил я на фарси.

«Куда вы хотите пойти?»

«Другая сторона. Мой брат там. Я хочу забрать его домой ».

Я, должно быть, выглядела такой бледной и жаждущей. Он едва слышал меня, потому что мой голос застрял в моем пересохшем горле. «Просто отпусти меня.»

Фатема звонила по-прежнему, и она пыталась поменять SIM-карты, чтобы улучшить связь.Я звонил. Звонил Алекс. Иван пытался дозвониться до нее.

«Оставайся сильной, Фатема, — написал я. — Ты справишься».

Алекс отслеживал местоположение Фатемы в режиме реального времени с помощью карт WhatsApp и передавал эти карты и другую информацию украинцам.

Теперь она находилась у восточных ворот аэропорта Кабула. Основная группа редакторов всю ночь следила за WhatsApp. Никто из нас мало что мог сделать, но и спать не могли. Ни в одном отделе новостей, в котором я когда-либо был, нет ситуационной комнаты, но это было похоже на нее.

ПРЕДЫСТОРИЯ: Нет справочника по выводу репортеров, водителей и переводчиков из павшего Афганистана.

Фатема отправила звуковое сообщение: «Я думаю, что я в пяти минутах от ворот, но место переполнено, и они начали открыть огонь, так что я не могу подойти к нему ».

Тогда просто: «Мне нужна помощь».

Алекс спросил: «Они стреляли в воздух или по людям?»

Нет ответа.

Двери Восточных ворот были высокими и сплошными серыми, и солдаты кричали со стен, что не смогут открыть их, если люди не отступят.Кто-то попросил у меня документы, и когда я сказал, что у меня есть паспорт, он покачал головой.

«У всех есть паспорт», — сказал он. «Это ничего не значит. У вас должен быть документ ».

Казалось бы, через эти ворота проходили только украинцы.

Алекс сказал мне остаться там, чтобы Иван мог меня найти. Я бродил, пытаясь поймать сигнал.

«Кто-нибудь может помочь с этим, пожалуйста, — напечатал я. — Я так близок к иностранным войскам».

Нет сигнала. Нет сигнала. Потом зазвонил телефон, и Иван сказал: «Иди к Северным воротам.Он повесил трубку, прежде чем я успел ответить. Я понятия не имел, где находятся Северные ворота, но я не мог понять, что мне придется снова столкнуться с этим боевиком на блокпосту — тем, кто хотел меня убить. Я зашел так далеко, и теперь это было бесполезно.

Я подошел к тощему сердитому Талибу на блокпосте, который я только что перешел.

«Моего брата здесь нет», — сказал я ему. «Я должен вернуться».

Он знал, что я лгу. «Это ты хочешь уйти», — сказал он. «Ты бесстыдный. Обратного пути нет.

Он наставил на меня пистолет. «Скажи еще одно слово, и я тебя застрелю».

Я застрял. Я чувствовал себя таким разочарованным и беспомощным, что не мог сдержать слез. Я отвернулся.

«Где Северные ворота? Где северные ворота? » Я все спрашивал людей. «Есть ли другой выход отсюда?»

Люди ждали здесь ночь за ночью без еды и воды. Мне так хотелось пить, и у меня не хватило смелости попросить у кого-нибудь воды. На их лицах были днища пыли.Матери плакали. Были груды брошенных чемоданов. Талибан пробирался сквозь них.

Кто-то сказал, что когда ворота открылись раньше, людей в спешке топтали. Так много травм. Так много детей под ногами. Бог знает, были ли они живы.

Я не мог разговаривать с этими людьми. Мне пришлось уйти. Мне сказали, что самолет вылетает в час дня, а это было уже после 12:30.

Я отправил редакторам звуковое сообщение о том, что направляюсь к Северным воротам.«Надеюсь, они меня ждут».

Мужчина сказал мне следовать по каналу вокруг дальнего края аэропорта, а затем взять такси до Северных ворот, которые были примерно в получасе езды. Я слепо сделал то, что он сказал. Мой жесткий диск упирался мне в бедро; моя мама так туго завязала его вокруг моей талии. Я расстегнул ремень и положил его в рюкзак.

Я быстро пошел к выходу, пока пытался написать своему брату и зятю. Когда я поднял голову, я оказался среди группы вооруженных талибов, которые смотрели на меня.Они могли остановить меня, чтобы проверить телефон, или даже забить до смерти, но я был слишком измотан, чтобы об этом заботиться.

Я добрался до людного места и подошел к продавцу, чтобы помочь мне поймать такси.

«Возвращайся домой», — сказал он мне. Он сказал, что может сказать, что я работал с иностранцами, но талибы не узнают обо мне, если я буду послушной девушкой, останусь дома и буду носить паранджу.

Я никогда не носил паранджу и больше не мог это слышать, поэтому заплакал. Я плакал так громко, что люди отступали.

Я сел в такси с сумасшедшим водителем, который все преувеличивал, что талибы его родственники. Он остановился перед мечетью, где сидела группа талибов. Он опустил окно, чтобы поздороваться с ними, и талибы сердито посмотрели на меня. Я не знала, зачем он это сделал — просто чтобы напугать меня?

Мы ехали 20 минут, прежде чем вышли на дорогу общего пользования. Он попросил меня взять его с собой. Он бросил такси и сбежал со мной. Дороги были извилистыми и узкими.

Затем я увидел табличку с надписью «Добро пожаловать в Баграм». Я подумал, что это не дорога к аэропорту . Меня похитили .

Я не собирался насильно выйти замуж за солдата Талибана и вечно жить в страхе. Я не стал бы секс-рабыней талибов. Я бы предпочел умереть. Я начал искать что-нибудь, что можно было бы использовать, чтобы порезать себе запястье в случае худшего. Я не нашла ни одного стакана. Я понял, что если нужно, то смогу использовать камни. Затем машина снова остановилась, и водитель указал на флаги Турции и Афганистана у северных ворот аэропорта, в 10 минутах ходьбы.

Было уже 13:00. теперь, и я все еще был — снова — не по ту сторону контрольно-пропускного пункта талибов.

Алекс прислал видеоклип, на котором запечатлено несколько десятков вооруженных до зубов бойцов украинского спецназа в бронежилетах, шлемах и камуфляже, собравшихся на военной стороне Северных ворот. Похоже, они готовились двинуться к блокпосту.

«Иван пробирается к ней», — сказал Алекс.

Ваш браузер не поддерживает теги видео.

Фатема написала: «Скажи ему, что я на другой стороне. Со стороны афганских войск. Я не могу это пройти. Они открывают огонь ». Затем два плачущих смайлика.

Она оставила голосовые заметки, но ее было трудно услышать из-за стрельбы.

На блокпосту сидели люди, потому что талибы предупредили, что если кто-нибудь встанет, их расстреляют. Мужчины и женщины толпились вместе. Я шел утиной, чтобы оставаться на низком уровне. Я должен был продолжать двигаться вперед. Я должен был сосредоточиться.

Я видел женщину, которая волочила руку по земле, и люди наступали на нее.Казалось, что это не связано с ее плечом. Я взглянул на нее, и тут передо мной приземлился баллончик со слезоточивым газом. Я получил прямое попадание. Люди начали бегать и толкаться, и слезы текли из моих глаз. В голове у меня отяжелело.

Я оказался в ловушке среди большой семьи. Женщина была так взбешена, но я не мог сказать, кто был частью семьи, а кто нет. Она оттолкнула меня. Поэтому я попытался медленно пройти через них, приседая. Я не мог стоять, потому что талибы стреляли. Они хлестали приближающихся.Потом люди разозлились на слезоточивый газ и побежали.

Когда я встал, мужчина протянул руку и схватил меня между ног. Я не могла двинуться вперед, потому что он хватал меня, и я не могла сидеть, потому что его рука была между моих ног, и я не могла стоять, потому что пули летели над моей головой. Я не мог пошевелить его рукой. Его семья наблюдала за нападением. Женщина ударила меня по спине и сказала: «Сядь! Они собираются застрелить тебя! »

Я подумал: Хорошо, Фатема, ты умрешь здесь, но это пытка.

Я встал выше и крикнул: «Я хочу выйти!»

Талиб в нескольких дюймах от моего уха опустил пистолет. Я оглох. Еще одна женщина рядом со мной была ранена пулями. Я видел, как падают снаряды. Я не осмелился оглянуться. Талиб сильно толкнул меня, и я выбрался из толпы. Все потемнело.

Когда я проснулся, я был на обочине дороги, и кто-то давал мне воду. «Он соленый», — сказал он. Я выпил все.

Я проверил свой телефон. Каким-то образом мой брат оказался на связи.Я сказал ему: «Принеси воды и отвези меня домой».

Для меня все закончилось.

«Я не знаю», — написала она.

«Я умру. Они открывают огонь. И бросают слезоточивый газ».

С расстояния в 8000 миль Алекс потянулся, чтобы успокоить ее.

«Пожалуйста, сделайте паузу и подумайте о том, что вам нравится».

Танцуя в своей спальне под песни Болливуда, пою так громко, что забываю о себе. Пребывание в одиночестве под собственной крышей. Первый кусочек кислого киви. Нежная рябь нарцисса. Медитация на крыше в утренней тишине.Звук смеха моей младшей сестры Мобины. Смелость, которую я испытываю утром, когда выхожу из дома и выгляжу так, как хочу. Спорить в ресторане до наступления темноты, идти домой по пустым улицам. Версия меня, которую я создаю. Новая сила в моем голосе. Дымящийся кофе в офисе моего босса. Арахисовое масло с кусочками. Семена граната. Средам. Грозовые тучи собираются на лице Мобины, а затем переходят в смех. Ритмичное щелканье пальцев по клавишам, история разворачивается передо мной.Суп из ясеня сабзи моей мамы. Поднимитесь на гору Горик, чтобы увидеть восход солнца. Запах влажной почвы после дождя. Мой любимый отрывок из Азади , книги об Индии. Название означает Свобода:

Прошел час.

«Газ попал мне в глаза», — наконец написала она. «Я не могу сдержать слез. Они продолжали стрелять».

Алекс ответил: «Ничего страшного, пусть текут слезы. Не беги куда-то вслепую и сосредотачивайся на своем дыхании».

Затем он написал мне в частном порядке: «Этой ночью я пережил больше стресса, чем сам был в Афганистане.

Алекс также объяснил, что военный босс Ирины в Киеве, высокопоставленный украинский генерал, который санкционировал миссию по добыче Фатемы, теперь напрямую разговаривает с талибами, чтобы договориться о пути мимо этого блокпоста. Выяснилось, что генерал Кирилл О. Буданов, который большую часть своей карьеры проработал офицером разведки под прикрытием в тылу врага, был готов заплатить Талибану, если дело дойдет до этого.

Алекс отправил текстовые сообщения о сценах у ворот. Изогнутые ракурсы показывают мирных жителей, притаившихся у коротких стен и отчаянно нуждающихся в какой-либо защите.На другом изображен плачущий мальчик, сидящий на плечах мужчины. Менее чем в футе от него солдат с автоматом на короткое время утешает его, касаясь его подбородка одной рукой, а затем стреляет в воздух другой.

Фатема написала нам: «Иностранные войска продолжают стрелять и использовать слезоточивый газ. Пожалуйста, попросите их прийти и забрать (меня) в ближайшее время».

Я мог попытаться вернуться домой, но возвращаться было не к чему. Талибан избил бы меня, убил бы меня или завладел мной. Ремонтировать было нечего. У нас есть организации, занимающиеся правами женщин, но культура и коррупция слишком укоренились, чтобы позволить добиться реальных результатов.Такие женщины, как я, берут на себя все риски. Наш прогресс был ненастоящим. Это был пузырь, который лопнул.

Телефон зазвонил. Это был Иван, который велел мне встретиться с парнем, который меня ближе. После нескольких минут поисков я нашел его. Он отвел меня в место, где многие украинские семьи ждали, чтобы пройти через ворота. Я видел, как поднимается украинский флаг со стороны иностранных войск. «Пора двигаться», — сказал я и двинулся вперед.

Не было сплошной стены, только проволочный забор, поэтому войска НАТО опасались террориста-смертника, а когда мы подошли слишком близко к проводам, и талибы, и иностранные войска открыли огонь.Когда я оглянулся, то увидел только одну семью. Остальные ушли. Не знаю где.

Ближе к проводу, ближе к талибам. Один пытался оттолкнуть меня. Я посмотрела на него прямо, как на мужчину примерно моего возраста, с такими же темными глазами, как у меня. Слова посыпались прежде, чем я успел их остановить. «Мы можем быть одного возраста, но, Боже, ты такой жестокий. Не нужно избивать людей, не нужно их убивать. Это наши люди ».

Мы можем быть одного возраста, но, Боже, ты такой жестокий.Не нужно избивать людей, не нужно их убивать. Это наши люди…

Он выглядел так, будто слушал, но злился. Он толкнул меня. Но весь мой страх ушел.

«Посмотрите на те войска с другой стороны», — сказал я ему. «Они ждут меня и сейчас наблюдают за нами. Если ты меня побьешь, они придут за тобой ».

Он подпустил меня ближе к проводам, где я встал как можно выше, поднял руки к небу и закричал:

«Иван! Иван! Это Фатема! Это Фатема! »

Он стоял прямо передо мной по другую сторону забора и послал одного из своих отрядов за мной.Этот солдат наполовину нес меня, наполовину тащил меня, и я перешагнул через черт знает сколько людей на пути через ворота.

«Я пришла», — написала она. «Я в безопасности».

Самолет ВВС Украины пробыл в Кабуле еще два дня, поскольку украинский спецназ пытался спасти больше своих граждан и других, кто нуждался в помощи.

Пока мы ждали вылета самолета, Ирина присылала нам обновления.

«Она улыбается, в безопасности и не голодна», — подписала Ирина фотографию Фатемы, стоящей возле крыла самолета ВВС Украины в аэропорту Кабула.

Фатема сияет в зеленом платье, леггинсах и джинсовой куртке. Никакого хиджаба.

Мы сели в военный самолет. Он был огромным, с сиденьями по бокам, но без ремней безопасности. Нам выдали пакеты с военной едой, которая казалась мне приятной на вкус, но у некоторых людей было тошно.

В первую ночь мы спали тепло, сидя на своих местах, но во вторую ночь было больше людей, поэтому нам не хватило места и одеял. Украинский солдат одолжил мне свое пальто, которым я прикрывал себя, пока спал.Когда я проснулся, его уже не было. Ему это было нужно для работы.

Каждый пассажир в самолете нес с собой свои истощения, печали и мертвые мечты. То же было и со мной.

Я увидел старую женщину с усталыми глазами, единственное желание которой, должно быть, заключалось в том, чтобы провести последние годы своей жизни дома. Как бы она начала все сначала в стране без воспоминаний?

Я видел женщину на шестом месяце беременности, которая, возможно, надеялась родить ребенка в развивающейся стране, где молодое поколение пыталось сделать изменения возможными.

И, конечно же, я видел детей, чьи самые ранние воспоминания могли быть кошмаром падения их родины перед талибами.

Один мальчик в самолете, лет пяти, говорил своему младшему брату: «Не плачь, или Талибан придет».

Фатема вышла из терминала прилета, мигая на солнце, в киевском международном аэропорту Борисполь в 9:30 в воскресенье по местному времени. Ирина прислала фотографию их двоих вместе, на которых все широко улыбались и приносили благословенное облегчение.

Они вернулись в квартиру Ирины.Фатема быстро заснула.

Ирина сказала, что через два дня она сама поедет в Кабул в составе нового украинского спецназа, чтобы попытаться эвакуировать больше афганцев. Фатема могла остаться в своей квартире.

«Назовите еще имена», — сказала Ирина. «Мы постараемся привезти их сюда».

USA TODAY назвал 17 имен журналистов, партнеров и членов их семей. И, конечно же, родители Фатемы, Сайед Амин и Масума, ее брат Абульфазл и ее младшая сестра Мобина.

Я сказал родителям: будьте готовы, будьте готовы, облегчите чемоданы.У мамы был целый чемодан с кухонными принадлежностями и целый чемодан сушеных трав. Я сказал: «Вы должны выбросить все до единого!» Они были в середине ужина, когда я позвонил им и сказал, что у них есть 30 минут, чтобы встретить автобус.

«Ты так поздно!» Я все повторял. «Автобус уезжает!»

Автобус был рассчитан на 25 человек, в нем содержалось 45 человек. Алекс через контакт в немецких вооруженных силах нашел водителя автобуса из Афганистана, который хотел забрать группу и объехать аэропорт до тех пор, пока не будет установлен контакт с Ириной и украинцами.В обмен на это водителю автобуса и его семье разрешат присоединиться к рейсу из Кабула. В конце концов, автобус остановился перед аэропортом в течение ночи, когда боевики Талибана бродили по местности и угрожали им с различными угрозами. Мой брат написал СМС и сказал: «Мама не может дышать. Люди сидят друг на друге. Мобина плачет. Она устала.

Ким приехала ко мне в Украину. Он следил за моей семьей в WhatsApp. Мы знали, что они прошли через ворота в аэропорту, когда услышали, что террорист-смертник привел в действие пояс со взрывчаткой, убив множество людей.На кадрах из аэропорта видно, что перед самолетами на взлетно-посадочной полосе поднимается дым.

Я пытался написать родным, но не получил ответа. На мгновение мне показалось, что я их потерял.

Ким отчаянно написала Алексу. «Они в воздухе?»

Я сжимал телефон. Я ничего не мог поделать. Было столько неразберихи.

«Да», — наконец сказала Алекс.

После того, как моя семья оказалась в безопасности на Украине, после того, как я обнял маму и поцеловал Мобину в лицо, и все выспались, мы с мамой поговорили о вещах, которые оставили позади.

Ей пришлось отказаться от трав и пушистых кухонных тапочек. Я скучала по платьям, которые не могла упаковать.

«Я их принесла», — сказала она. Я не мог поверить в это. Я оставил их стопкой на полу.

«Мой дневник», — сказал я, вспомнив, что просил ее сжечь его. «Я тоже принесла это», — сказала она.

Это была моя мама, спасая все, что могла. Она забыла нижнее белье моего брата, но сохранила мои самые чистые воспоминания, те, в которых я обрела свой голос.

Я был первым афганцем Алексом, эвакуированным из Кабула.После этого, все еще оставаясь в гражданском качестве, он работал с Ириной и другими связными, чтобы спасти еще 500 человек. Его участие началось с телефонного звонка Ким.

Моя семья остается в Киеве. Их самолет взлетел с взлетно-посадочной полосы в Кабуле за несколько минут до того, как террористы организации ИГИЛ-К устроили взрыв террористов-смертников у ворот аэропорта, в результате чего погибли по меньшей мере 170 афганцев и 13 американских солдат, что стало самым большим человеческим фактором в Афганистане для американских войск с 2011 года.

После После ухода США боевики Талибана избили двух моих коллег в Этилаат-э-Роз, которые освещали акцию протеста против прав женщин.Их госпитализировали. Талибан был замечен в моем районе Кабула. На видео видно, как они избивают женщину и загоняют мужчин в багажники машин.

Талибан усилил контроль над свободами женщин. Когда новое министерство образования Афганистана в конце сентября приказало всем учителям-мужчинам и ученикам вернуться в школу, не было упоминания о женщинах-преподавателях и ученицах. В новом правительстве талибов нет женщин.

ПРОВЕРЕННЫЕ БЛАГОДАРНОСТИ: Как помочь афганским беженцам

Сентябрь.11 ноября я вылетел из Киева в Доху, Катар, в международный аэропорт Даллес за пределами Вашингтона, округ Колумбия, в тот самый аэропорт, где 20 лет назад вылетел самолет с пассажирами, угонщиками и топливом. Вскоре после прибытия моего самолета в аэропорту воцарилась минута молчания, когда первый самолет врезался в северную башню Всемирного торгового центра в 8:46 утра.

Может быть, это совпадение, но я так не думаю. Двадцать лет, почти с точностью до минуты.

Последователи Усамы бен Ладена и других все еще находятся в Пакистане и Афганистане, занимаясь организацией и вербовкой.Женщины съеживаются под черной тканью. У молодых девушек при родах происходит кровотечение. Нам еще предстоит победить в мире, и часть этой борьбы принадлежит мне.

Фатема Хоссейни продолжает вести репортаж об Афганистане и Талибане для британской новостной компании Newsquest, филиала USA TODAY.

ПОДПИСАТЬСЯ: Чтобы поддержать таких журналистов, как Фатема и Ким, и получить больше важных историй, подпишитесь на USA TODAY

After the Show — Folio 2.0 / EU Jacksonville

ЭРИН ТЕРСБИ
Сан-Марко
После спектакля в Театре Джексонвилля в нескольких минутах ходьбы есть несколько вариантов.Самый классический вариант находится на той же стороне улицы, что и Театр Джексонвилля. Он называется Грот (бульвар Сан-Марко, 2012). Хотя это в основном винный бар, в Grotto также есть тапас-меню. Они открыты примерно до полуночи с четверга по субботу, но в эти ночи подают еду до 23:00. Это, а также тот факт, что он находится в нескольких шагах от театра, делают его идеальным местом, чтобы перекусить после вечернего представления. С понедельника по среду еда по-прежнему подается до 10, но они открыты до 23:00.По воскресеньям они закрываются в 22:00 и прекращают подавать еду около 21:00.
Если хотите, загляните в bb’s (1019 Hendricks Ave) после шоу в пятницу или субботу. Вы можете перекусить до 23:00 или около того, хотя мы рекомендуем отправиться в их бар, а не в столовую. Обе ночи они открыты до полуночи, так что вы можете продолжать пить, если хотите.
Более непринужденный — Mezze (Hendricks Ave, 2016), кальянная, где подают блюда средиземноморской кухни. По большей части это довольно американизированная, но приличная еда.Их пицца для гурманов очень дорогая (большинство из них стоит более 20 долларов), но в их меню есть множество других вариантов, например, их вкусные ползунки с гироскопом, которые подаются в виде небольших бутербродов с лепешками. Во внутреннем дворике посетители в равной мере курят костыли и кальяны. Внутри не курит и ярко освещено. У них есть выбор пива и вина.
Hurricane (1615 Hendricks Ave) — простое и чистое коммерческое крыло. Это самый простой вариант, где вы можете заказать пиво, крылышки и другие барные блюда.По пятницам и субботам еду подают до полуночи, в остальных случаях — до 23:00.

Пляжи
Из-за баров на пляжах много ночных заведений. Когда люди пьют, они иногда любят поесть, поэтому в таких заведениях, как Engine 15 (1500 Beach Blvd # 217, Jacksonville Beach), убедитесь, что есть бутерброды и закуски, чтобы пропитаться. Кстати, Engine 15 — часть пивоваренной культуры Джексонвилля, поэтому, если вы любите крафтовое пиво, это хорошее место для начала.
Почему вы должны любить еду в пабе? Culhane’s (967 Atlantic Blvd, Atlantic Beach) — прекрасная причина для этого.На Атлантическом бульваре в Атлантик-Бич вы можете устроить свидание после спектакля в ABET (экспериментальный театр Атлантик-Бич) или Players by the Sea. Поскольку он принадлежит настоящим ирландцам, вы можете услышать небольшой акцент, когда съедаете настоящую ирландскую еду в пабе и запиваете красивое темное пиво. Мы рекомендуем Nana’s Sausages. Не уверен, насколько они ирландские, но это точно вкусные маленькие сосиски, завернутые в слоеное тесто и поданные с острым горчичным соусом.
The Beaches могут многое предложить, когда дело доходит до поздних ночей, но нам очень нравится KC Crave (1161 Beach Blvd, Jacksonville Beach) в Jax Beach.Убедитесь, что у вас есть пара долларов на услуги парковщика (это бесплатно, но обычно дают чаевые) в этом высококлассном баре. Хотя они подают отличные закуски, еда не является типичной для бара, так как они подают отличную вырезку и другие основные блюда, от которых можно пускать слюни.

Центр города
После выступления в театре Флориды или в Центре исполнительских искусств T-U вы, возможно, захотите чего-то еще, кроме алкоголя. Если вы действительно жаждете последнего, Бэй-стрит предоставит вам множество вариантов.
На Бэй-стрит тоже есть предложения, если вы знаете, куда пойти: TSI’s Taco Rodeo работает до 3 часов ночи всю неделю. Веб-сайт центра города Джексонвилл рекламирует Taco Rodeo как «единственный прилавок для тако в центре города».