Арт пространство бублик: Арт-пространство BUBLIK lounge в Санкт-Петербурге

Прекрасный выбор русских художников. Есть хорошие списки с известных картин. Очень квалифицированные и доброжелательные продавцы. Здесь же можно…

Москва как бублик. Есть ли жизнь внутри бублика?: moscow_i_ya — LiveJournal

Недавно я прочитала статью, которая показалась интересной и при этом вызвала желание возразить. Посвящена она «московскому бублику» — то есть, местности между Тртьим кольцом и МКАДом. Если изложить ее суть совсем коротко, то получится: «Бублик» — это территория, где живет не меньше двух третей населения города, но при этом она не дает ничего для полноценной жизни города, для его культуры, образа, уникальности. Такая своеобразная  внутренняя колония Москвы, хотя сама номинально Москва. Фиктивный, объект с удручающим состоянием ландшафта и социума — это и есть бублик.

Для тех, кто не любит ходить по ссылкам, более подробно основные тезисы статьи под катом.

«Бублик» зажат между Центром (Москвы, Московской агломерации, Центральной России, России, РФ, Северной Евразии) и МКАД… «Бублик» — это внутренняя периферия. Она совмещает основные черты периферии (подчиненное положение вплоть до колониального, экономическая и культурная слабость и неразвитость, фрагментированность ландшафта и социальной ткани, ориентация на внешние центры) с положением внутри освоенных территорий, нередко на месте бывших полноценных культурных ландшафтов, сейчас деградирующих. Внутренняя Периферия задается извне — и эксплуатируется — внешними активными территориями и группами. Удручающее состояние ландшафта и социума — обычный удел Внутренней периферии.

«Бублик» обеспечивает город утилитарными неспецифичными функциями — селитьбы и производства, обеспечивает и территориальную и транспортную связность остальной агломерации. Это территория, без которой город не может обойтись в утилитарном смысле, но которая не дает ничего для жизни города в полном смысле: для центральных функций города, культурной среды, образа, уникальности. Периферия — это совокупность отдельных несамодостаточных мест, связанных исключительно с центром. В пространстве периферии решают свои задачи иные внешние территории (Центр), эти задачи никак не соотнесены с самой периферией; периферия живет не для себя. «Бублик» как внутренняя периферия — внутренняя колония Москвы!…

«Бублик» обладает чертами городской среды, урбанизированной, только в том смысле, что это — не сельская среда. Чертами города он не обладает, потому что город это не только концентрация населения, но еще и концентрация разнообразия и непременно центральные функции. В целом, «Бублик» для города и тем более для страны центральных функций не несет. Кроме протуберанцев Центра, направленных в сторону Кутузовского проспекта, Сокола и юго-запада. Там могут возникать реальные точки роста, и они уже возникают.

Центр сформировал под себя <Бублик как> колонию для решения своих задач: для создания промзон, для расселения пролетариата. Это участь всякой периферии. Центр решал здесь свои, внешние по отношению к территории задачи, а не территория «сама» развивалась. Периферия не развивается сама, а её проектируют, создают и эксплуатируют. Периферия — это территория не развития, а территория функционирования, выполнения внешних, навязанных центром задач.

Пока это — фиктивный объект, белое пятно. Это terra incognita. Что такое центр — понятно, что такое МКАД — понятно, Замкадье — зона дачно-коттеджной колонизации и новой коммерческой жилой застройки, затем зона упадка и т.д. А вот что такое эта территория, где живет чуть ли не 8 млн. человек — совершенно неизвестно.

МКАД и ближнее Замкадье — это по отношению к «Бублику» внешний центр, альтернатива старому центру. Население ездило раньше в магазины в центр, а сейчас ездит в IKEA, на Кунцевский авторынок и проч.

Но эта зона — неполноценная альтернатива центру, поскольку она не выполняет культурных, символических, сервисных, досуговых и т.п. функций; своего Кремля и Большого театра, и даже Детского мира там нет. Там нет большого количества концертных залов, театров, даже кинотеатров и мн. др. Их там нет, потому что нет фантазии и креативности для формирования этой зоны как полноценной

Что можно сказать по поводу неутешительного вердикта? Я прожила бОльшую часть своей жизни внутри бублика и пожалуй, в то время согласилась бы с основными тезисами, хотя и проживала на Юго-Западе, который автор выделяет из общей «серой» бубличной массы. За исключением ближних маршрутов (магазины, быт), основные пути вели в центр или через центр или за город. Парк вроде бы близко, но ехать неудобно, а пешком все же далековато. То же самое касается Воробьевых гор, где мы бывали существенно реже, чем в центре. В ближайшем к дому музее я была, кажется, один раз. Хотя я пыталась найти хорошее и интересное в своем районе впечатление неполноценности сохранялось.
Теперь мы живем за пределами бублика и как ни странно, я нахожу в нем гораздо больше привлекательного и даже какие-то элементы целостности. То ли район более удачный, то ли позиция «снаружи» повлияла. Во всяком случае я с удовольствием гуляю по «московскому» лесу, купаюсь на «московском» пляже и при выборе между Мегой и Метрополисом, наверное, предпочту Метрополис, хотя формально Мега ближе. Более того, считаю, что обновленный Речной вокзал — полноценная и очень приятная «точка притяжения», не хуже центра.

Мне кажется, что за последние годы наметились некоторые подвижки к обретению бубликом своего «лица», к выполнению им тех самых культурных, символических и досуговых функций и даже элементов целостности. Об этом — дальше.

— Бублик обрел собственную линию общественного транспорта — МЦК, на подходе — Большая кольцевая линия метро. Теперь из одной части бублика в другую можно доехать не через центр и часто это гораздо удобнее. Кроме того, строятся хорды, которые обеспечат чем-то похожим автомобилистов.
— На новый уровень вышло обустройство местных парков, которые становятся приятным и интересным местом для проведения досуга. Для примера упомяну хотя бы зону отдыха вокруг Черкизовского пруда, где из пустыря сделали очень симпатичное место.

— Наконец, все больше точек притяжения общегородского уровня со своим «лицом» создается как раз в бублике. Не говоря уже про Коломенское, ВДНХ (которую отлично обновили), Воробьевы горы и прочие всем известные места, появилось немало сравнительно нового, что заслуживает упоминания. К примеру, это два рядом стоящих больших арт-кластера — Флакон и Хлебозавод.

Или та же Гамма на Электрозаводской, о которой я совсем недавно писала.

Это весьма противоречивый, но все-таки грандиозный Остров мечты

Это уже упоминавшийся обновленный Речной вокзал

И многое другое, что я не вспомнила или просто не знаю. Фактически сейчас для каждого направления бублика есть место для проведения досуга не менее интересного и содержательного, чем в центре.

— Наконец, несколько лет назад появился проект Зеленое кольцо Москвы, который предлагает обойти город строго по территории бублика. И это оказывается интересно,  содержательно и очень непривычно — совсем не похоже на привычный облик Москвы.

Про большие магазины не стоит и говорить: с ними уже давно существенно лучше на окраинах, чем в центре. Равно как и про парки с зелеными зонами.
Так есть ли жизнь в бублике? Обсудим??

Дырка от бублика

Понимание, что перед тобой шедевр, обычно возникает только в обстановке музея или галереи — так уже мы устроены. Или после того, как нам объяснят, что это. Как же нам относиться к паблик-арту — искусству, рассчитанному на неподготовленного зрителя, искусству вне выставочного пространства? Что же это такое паблик-арт? Если говорить просто, это искусство, которое специально создается для демонстрации в общественных местах, чаще всего — под открытым небом. Оно неспособно существовать в пространстве музея, там оно утратит своё главное предназначение: не сможет выстраивать диалог с окружающим миром.

Паблик-арт невероятно разнообразен. Каждый из нас наверняка сталкивался с уличными граффити, 3D-стрит-артом, но это лишь малая часть этого явления. Дерево, украшенное зонтиками, девушка, моющая тряпкой пешеходный переход, неизвестно откуда появившийся яркий занавес на центральной улице города — это тоже паблик-арт. Как ёмко заметила ведущий критик легендарного американского журнала по искусству Art in America Элеонора Хартни, «в наше время паблик-арт включает в себя все, от приготовленной художниками еды и организации художниками прогулок в парках до текстов, напечатанных на коробках из-под молока, и танцевальных выступлений среди грузовиков с мусором».

Паблик-арт как попытка превратить искусство в новое средство массовой коммуникации не в новинку американскому или европейскому зрителю. В США на этом отчасти можно зарабатывать. Однако на сегодняшний день в мире всего несколько художников, которые действительно продают свои работы за большие деньги. В России же паблик-артом всерьез увлеклись лишь в 2000-е. И что удивительно, центром этого течения стали не столичные города, Москва и Питер, а Екатеринбург и Пермь, если говорить о количестве реализованных проектов. Ещё одно отличие в развитии этого направления в России — мощный рост «снизу» и без регулярной поддержки власти, а то и вопреки ей. Поэтому на сегодняшний день мы не встретим у нас чего-то сравнимого по масштабам с «Облачными воротами» Аниша Капура в Чикаго. И главная причина не в отсутствии средств, а в неготовности власти и общества к подобным объектам.

Кажется, логика проста: искусство покидает специально для него построенные дворцы и устремляется на улицу, чтобы быть доступным всем и каждому. Но почему-то именно российский зритель часто относится к этому явлению без энтузиазма, а нередко даже с нескрываемым негативом. Художники знают ответ на этот вопрос: часто паблик-арт непонятен, он кажется пустым и бессмысленным. Художников еще не воспринимают на улице, и их искусство — это та самая дырка от бублика, которой они поставили памятник. Все видят дырку, но никто не хочет видеть сам бублик.

Однако, развлекая, можно одновременно задавать сложные вопросы. Современный художник не тот, кто умнее или талантливее других. Это человек, который умеет обозначить проблему и привлечь к ней внимание. Зачастую паблик-арт поднимает проблему того конкретного места, где он существует. Американская художница Робин Лассер создала серию работ под названием Tent Dress (дословно — «Платья-палатки»). Её девушки в платьях-палатках привлекали внимание к тем уголкам земного шара, которым требуется наша защита: от солнечного побережья, страдающего от нефтяных отходов, до тающей от парникового эффекта Арктики.

Зачастую объекты паблик-арта недолговечны: они существуют здесь и сейчас, не претендуя на многое. Хотя история современного искусства знает несколько случаев, когда временный объект настолько органично вписывался в городскую среду, что жители не хотели с ним расставаться. Такова судьба знаменитого «Атакующего быка» Артуро Ди Модика на Уолл Стрит в Нью-Йорке. Скульптура была нелегально поставлена художником ночью посреди улицы, а днем конфискована полицией. Но благодаря общественным протестам в защиту творения Бык получил временное разрешение вернуться на улицу.

Но в большинстве случаев это действительно некая дырка от бублика: мы можем его съесть, но дырка останется. Акты вандализма во время фестивалей паблик-арта в России — дело привычное для художников. Они готовы к тому, что треть работ не дождется открытия, а половина из оставшихся не доживет до закрытия. Однако даже такая встреча зрителя с произведением искусства — диалог, где каждый высказывает свою точку зрения. Сегодня паблик-арт — это мощное оружие воздействия. Оно очень ненавязчиво, но оно также и неизбежно по своей сущности. Находясь в общественных местах, часто это центральные площади, вокзалы, аэропорты, от него сложно абстрагироваться. Современному зрителю нужно понять, что главным являются не проблемы формы, а то, насколько искусство помогает размышлять об универсальной картине мира.

Поделиться ссылкой:

Хлоя Уайз творит искусство для «Новой Нормы»

Когда вы слышите имя Хлоя Уайз, вы можете подумать о рогаликах. Еще в 2014 году актер Бобби Менуэз посетил мероприятие Chanel в «сумке с рогаликом», которая на самом деле была одной из скульптур Уайза с метким названием «Бублик № 5». С тех пор канадский художник штурмом покорил мир искусства, став источником всего странного и прекрасного. Совсем недавно Wise открыла новую выставку в Almine Rech, Нью-Йорк, «Спасибо за прекрасный огонь.Работы посвящены политике в эпоху после Трампа и состоянию искусства в «новой норме». В честь своевременной выставки Уайз села со своим другом и временами музой Ричи Шазамом — в шоу есть картина Ричи — чтобы обсудить нажатие паузы, пропущенные вечеринки и прекрасное безразличие ко всему этому.

———

CHLOE WISE: Мы делаем подкаст-версию интервью, но мы сидим за столом и тусуемся.

РИЧИ ШАЗАМ: Сейчас я чувствую себя такой чужой.

WISE: Вы только что пытались заказать фраппе в кафе.

ШАЗАМ: Ну, это наша фантазия Uptown Girls .

WISE: Начну с интервью. Ричи, тебе понравилось мое шоу?

ШАЗАМ: Я одержим вашим шоу. Я видел, как это разворачивается из вашей студии в невероятное пространство, в котором она находится сейчас. Это, наверное, твоя лучшая работа. Вы так неустанно работаете, и я видел всю вашу тяжелую работу, особенно над этими картинами и скульптурами, и над инсталляцией в целом.Это такая капсула времени, в котором мы сейчас живем.

WISE: Это такое странное время, потому что оно одновременно такое бесконечное и долгое, а также довольно короткое, и на самом деле нет моментов, по которым можно было бы определить течение времени. Я был в своем доме и на работе в студии, потому что даже не могу сказать, сколько месяцев подряд. Течение времени невозможно даже определить количественно, не сверив дату.

ШАЗАМ: Совершенно верно. Я думаю, что меня действительно поразило, так это ваш отпечаток на конструкциях времени и пространства, а также понимание того, как наш мир выглядит сейчас, и как он стал таким интроспективным, внутренним, смотрящим внутрь нас.Когда вы смотрите на свои работы, всплывает так много истин.

WISE: Я ценю это. Идея паузы — это всего лишь пауза в том смысле, как мы определяем то, что когда-то было игрой, или то, что когда-то определялось как движение вперед. В некотором смысле мы приостанавливаем многие из наших стремлений, приостанавливаем расписание поездок, приостанавливаем то, как мы рассматриваем наше взаимодействие с течением времени, или перемещаемся в этом пространстве.

ШАЗАМ: Мы видим ваш объектив, видим взгляд Хлои, понимаем, что взгляд Хлои — это взгляд всех: все мы как бы смотрим друг на друга из дома.Находясь в Нью-Йорке, мы так привыкли к этой суматохе и движению со скоростью миллион миль в минуту, а в последнее время, в прошлом году, мы этого не делаем. Наше новое нормальное явление было не таким. Это мы сутулились в своих домах, оставаясь в одиночестве.

WISE: Не веря тому, насколько мы активны раньше.

ШАЗАМ: Я скучаю по вечеринкам, я скучаю по связи, я скучаю по тем, кого люблю.

WISE: Мне не хватает того, чтобы опоздать на что-то, быть в таком стрессе, а затем добраться туда и получить это немедленное облегчение, когда я говорю: «Я не так поздно.«Я думаю, что отчасти я сделал свое шоу о безразличии, потому что безразличие — это инструмент, который вы используете для преодоления беспокойства. Если не лечить беспокойство, это может быть тревога, несчастье, боль или страдание. Есть прекрасная цитата [Жана] Бодрийяра: «Отличие красиво, но безразличие возвышенно». Как будто я поднимаюсь над всем, чтобы просто не заботиться. Я бесчувственна не потому, что мне все равно, а потому, что мне так важно, что, если я наклонюсь к этому, мне будет больно.

Итак, безразличие стало этой темой, которая, как мне кажется, была моим единственным выходом.Я не могу работать прямо сейчас, о чем я должен работать? Сейчас не моя очередь говорить. Я хочу дать голос другим в этот момент, я хочу слушать, потому что я многому учусь, а также становлюсь свидетелем того, как разворачивается история. Я делаю работу, потому что меня об этом просят, но в самой работе я не собираюсь говорить: «Все отлично, это красиво, и сейчас закат, и мы счастливы». Но я также не собираюсь говорить: «Ах, боль и страдание. Вот и смерть, и потеря ». Это было бы безумием, потому что это было бы банально.

Итак, в некотором смысле, единственная возможность, которая у меня была даже при создании шоу, — это выбрать само шоу. Сама выставка, как и сам показ мод, или что-то, что происходит в этот момент, что не является благотворительностью, протестом или политической мобилизацией — все, что происходит прямо сейчас, может быть важным, но само по себе безразлично для продолжающиеся кризисы. Делать что-нибудь, печь или продолжать читать художественную литературу, устраивать художественную выставку в моем случае — это акт полного безразличия.Даже если вы действительно хотите быть полезным, все, что вы можете сделать, это признать сценарий. И поэтому я подумал, что, создавая шоу о самом безразличии продолжения, он обращается к трудности примирения с нашей беспомощностью в данный момент.

ШАЗАМ: Я чувствую, что ты легко изобразил всех людей в своей жизни и в своем мире. Для меня увидеть себя в шоу было таким мета-моментом. Наша сущность не статична. Мы постоянно развиваемся, растем и меняемся.

WISE: Когда вы смотрите на свою картину, можете ли вы вспомнить, откуда она была, или она как бы расплавилась?

ШАЗАМ: Знаешь что? Мой мозг борется за то, чтобы вспомнить эти моменты, потому что у меня было так много моментов, когда мы болтались, мы занимаемся делами, мы просто так сильно погружались в жизнь друг друга. Итак, это становится тяжелой ностальгией. Мы сделали так много всего по всему миру. У нас были такие прекрасные, острые моменты. Но, честно говоря, я все еще приравниваю это к моментам прошлого года, которые у нас были, потому что, хотя их было немного, они были важными и красивыми.

WISE: Это так мило. Это действительно забавно, потому что в одиночестве, но в окружении всех картин моих друзей, было не так одиноко. Это почти живописность воспоминаний. Это так драматично и глупо, но, полагаю, воспоминания очень живописны.

ШАЗАМ: Нет, конечно. Есть снимки времени и места, которые я не могу полностью вспомнить, и когда я их вижу, это приносит тепло.

WISE: Живопись на самом деле кажется действительно отличным способом почтить память, которую вы не можете точно определить.Я скучаю не по идеальному моменту на вечеринке, а по маленьким моментам решения проблем или коротким моментам тишины между друзьями.

ШАЗАМ: Это момент перед вечеринкой.

WISE: Это промежуточные моменты и то, как эти моменты являются обыденными, и почитание их, как если бы они были грандиозными.

ШАЗАМ: Расскажи мне о звуках.

WISE: Я сделал скульптуру из видео в том смысле, что это инсталляция фасада дома, и я думал о стеклянном блоке, потому что есть стеклянный блок в доме моих родителей, где я вырос.Моя сестра сразу же узнала это, когда я отправил ей видео установки. Она сказала: «Это вызывает у меня воспоминания о Хэллоуине, когда мы были вне нашего дома, когда отец отвез нас домой в 18:00». Телевизор мигает, потому что в доме моих родителей телевизор всегда был включен. У них всегда было два телевизора, которые транслировали один и тот же канал, но они были выключены на второй, и это сводило меня с ума. И они не пропустили новости, и я подумал: «Почему ты хочешь слышать новости все время?» Но теперь я такой.У меня все время новости.

ШАЗАМ: Ты мой источник новостей. Через Instagram.

WISE: Разве это не забавный, опосредованный способ обучения?

ШАЗАМ: Совершенно верно.

WISE: В каком-то смысле это вуайеризм, который мы чувствуем, когда смотрим новости или когда смотрим в Instagram. Я создал это ощущение того чувства, когда я заглядывал в чей-то дом, возможно, краем глаза видел его люстру внутри. Вы на мгновение видите, каково это внутри их дома, когда вы застряли в своем доме, а затем понимаете, что вы находитесь за его пределами.Чем ближе вы подходите к чьему-то окну, тем больше видите: «О, они ужинают».

ШАЗАМ: Вы видите, они работают.

WISE: Вы видите, как кто-то занимается сексом из своего окна. В каком-то смысле это действительно человек.

ШАЗАМ: Да.

WISE: Потом понимаешь, что внутрь тебя не приглашают, или есть разделение, есть стекло. Вот почему я люблю стеклянный блок. Это вроде ряби, так что вы можете видеть, но есть затемнение. Вы понимаете узнаваемые движения и мерцание света.Это отчасти утешает, но также является напоминанием об инаковости. Итак, вы заглядываете в чью-то жизнь в Instagram или смотрите реалити-шоу. Это исключение изнутри и извне, разделение между людьми, и все мы связаны через безразличные узнаваемые звуки рекламы. Так что я подумал: давайте создадим саундтрек или партитуру, которая воплощает или имеет это узнаваемое чувство болтовни, переключения телеканалов. Он воспроизводит звук смены каналов.

ШАЗАМ: Это похоже на хаос шума, особенно в городе, который все заглушает.Но теперь мы слушаем эти мелочи, на которые никогда особо не обращали внимания. Это какое-то онемение.

WISE: Помните тишину города, когда все было закрыто? Особенно во время протестов?

ШАЗАМ: Ага.

WISE: Вы могли слышать, как в городе упала булавка. На днях я шел, и было так тихо, и я услышал такое щебетание птиц, что я подумал, что кто-то играет звуковую дорожку, и поэтому я перешел улицу, и я смотрел на дерево, и там было много мелких птички.Я подумал: «Это нормально? Они это делают? »

ШАЗАМ: Внезапно наступает тишина — пребывание по-прежнему друг с другом, но в то же время с самим собой и действительное взаимодействие с миром.

WISE: Но раньше мы слышали такой шум, чушь, приглашения, стрессы, сроки и все, что мы слышали. Мы были одержимы мелкими, обыденными, неважными вещами. Но мы привыкли к определенному типу звукового безразличия, когда мы могли бы заглушить его, и теперь наступила тишина.Я имею в виду, что мы все еще занимаемся онемением. У меня есть новости о том, где говорят о количестве смертей, и я ищу в Google рецепт фокаччи на закваске или что-то в этом роде.

ШАЗАМ: Это тот момент, в котором мы существуем прямо сейчас. И мы к этому так привыкли.

WISE: Не знаю, как мы вернемся, но мы вернемся. Это будет тонкая струйка. Когда-нибудь подобное не изменится, и мы будем нормальными.

ШАЗАМ: Искусство и мода просто работают в этих сферах пузырей, где мы все еще должны служить себе и другим таким же образом.

WISE: Шоу должно продолжаться.

ШАЗАМ: Мне так интересно посмотреть, как наши миры будут развиваться и меняться, и продолжать это делать в следующие несколько недель и месяцев.

WISE: Я имею в виду, мы все думали, что будем намного более приземленными, скромными и расслабленными, и что мы всегда будем изменяться навсегда, но наше безразличие срабатывает, и мы адаптируемся, и мы не собираемся будь таким другим.

ШАЗАМ: Мы оглянемся на это время и подумаем: «Ого, мир был полностью на паузе, но мы все еще творили.«Что ж, через 100 лет они захотят увидеть площадку для тестирования COVID как установку.

WISE: Верно? В Ухани уже сделали музей. Они сделали музей COVID с манекенами рабочих в костюмах Hazmat.

ШАЗАМ: Я получил первую дозу вакцинации.

WISE: А вы умеете читать мысли?

ШАЗАМ: Совершенно верно.

———

Siegel’s Bagelmania расширяется рядом с конференц-центром Лас-Вегаса

Давний бублик в Лас-Вегасе только что открылся в новом магазине площадью 10 000 квадратных футов рядом с конференц-центром Лас-Вегаса.Ресторан Siegel’s Bagelmania был открыт в 1989 году на углу Твен-авеню и Свенсон-стрит. В нем можно найти самые популярные деликатесы, в том числе выпечку и вареные рогалики в нью-йоркском стиле. Более просторное пространство, работа над которым ведется с 2019 года, находится рядом с расширенным пространством конференц-центра с отдельной столовой, патио и элементами ретро-современного дизайна.

Помимо этого ассортимента рогаликов и выпечки, в гастрономе подают пастрами Reubens, горячую солонину на ржи двойного запекания, таяние грудинки и пастрами из индейки, а также гамбургеры, загруженные хот-доги, коктейли и терки, расширенное меню завтрака и ассортимент кофейных напитков.Здесь также есть всплывающие пончики Pinkbox и полный бар с коктейлями и играми.

Siegel’s Bagelmania , 252 Convention Center Drive, 702-369-3322.Открыто с 6:00 до 17:00. daily с планами открытия 24 часа в ближайшем будущем.

• Полное покрытие Bagelmania Зигеля [ELV]

• Каждый ресторан и бар, открывшийся в Лас-Вегасе: издание 2021 года [ELV]

Подпишитесь на Новостная рассылка Пожиратель Вегаса

Подпишитесь на нашу рассылку новостей.

Монреальская война с рогаликами объединяет королей-соперников

МОНРЕАЛЬ — Ирвин Шлафман, владелец Fairmount Bagel, хвастается, что его рогалики были первыми в космосе, когда его двоюродный брат-астронавт доставил их на Международную космическую станцию.

Он также говорит, что Fairmount, основанный в 1919 году, является самым старым бубликом в городе.

Только не говорите это его заклятому сопернику, Джо Морене, веселому владельцу близлежащего St-Viateur Bagel. Он утверждает, что его бублик-магазин, открытый в 1957 году, является самым старым, постоянно работающим в Монреале бубликом, поскольку Fairmount на какое-то время был закрыт.

«Его рогалики отправились на Луну, да, конечно», — сказал г-н Морена. «Но самый старый? Дайте мне хоть одну йоту доказательств! »

Эти двое являются конкурентами в бизнесе монреальских рогаликов, которые имеют характерный вкус от кипячения в воде, наполненной медом, перед запеканием в дровяной печи.

Однако в наши дни г-н Шлафман и г-н Морена объединились против общей угрозы — защитников окружающей среды, которые хотят упразднить печи, производящие загрязняющие вещества, в которых производятся рогалики.

Битва накалилась в конце прошлого года, когда начали распространяться слухи о том, что чиновник мэрии планировал запретить печи, которые выделяют мелкие частицы, которые могут усугубить респираторные заболевания, такие как астма. Разгневанные соседи жаловались городу, и некоторые бойкотировали хваленые магазины рогаликов.

На защиту рогаликов встали фанаты, которые ценят богатые углеводами закуски как неотъемлемую часть еврейской истории и общественной жизни города.

Монреальские рогалики стали всемирной кулинарной эмблемой города, наряду с копченым мясом и путином, и являются рыхлыми объединителями в большинстве франкоговорящих провинций, страдающих от политики идентичности.

Но выбор между Fairmount и St-Viateur долгое время был линией разлома в Монреале, сродни тому, как житель Нью-Йорка выбирает между янки или метсом.

Монреальский бублик так сильно повлиял на сознание канадцев, что опасения по поводу его кончины вызвали национальный протест. «Смерть монреальского рогалика?» спросил историю в The Globe and Mail, ведущей национальной газете.

Джозеф Розен, профессор гуманитарных наук из этого района, сказал, что проблема была настолько поляризующей, что соседи по обе стороны разлома бублика больше не разговаривали.

«Люди шокирующе разделились», — сказал г-н Розен. «Бублик — одна из немногих вещей, которые объединяют таких монреалеров, как Леонард Коэн или хоккейную команду« Монреаль Канадиенс ».

Сара Ханнеман, живущая по соседству с Фэрмаунт, сказала, что дым от ее духовки был настолько сильным, что она не могла открывать окно летом и ей было трудно дышать. Она подчеркнула, что ничего не имеет против рогаликов.

«Им следует избавиться от дровяных печей и продавать свои рогалики как зеленые рогалики», — сказала она. «Но каждый раз, когда город предлагает запретить печи, люди кричат:« Вы не можете забрать мои рогалики! »»

Г-н Морена из Сен-Виатера отвергает то, что он называл «радикалами, выступающими против бублика».«Почему они выбирают маленькие семейные бублики?» — спросил он, стоя под стеной славы St-Viateur, показывая местных знаменитостей, таких как Селин Дион.

«Я хочу сказать, что мои рогалики скручены вручную и приготовлены в дровяной печи», — сказал он. «Вот что делает монреальский бублик».

Он также говорит, что St-Viateur «рогалики подобны снежинкам», каждая из которых имеет разную форму, в то время как г-н Шлафман хвалит свои рогалики Fairmount за их симметрию.

Дженна ЛеБланк, ученый-эколог, сторонница рогаликов, сказала об этом так: «Некоторые вещи просто приносят утешение и радость», — сказала она во время недавнего паломничества в Фэрмаунт вместе со своей матерью.

На данный момент война с рогаликами зашла в тупик. Мэрия рассматривает постановление, которое потребует от предприятий, имеющих дровяные печи, установить очистители. Fairmount Bagel заявила, что уже сделала это, а St-Viateur установила фильтр в одном из своих семи мест.

Но местные власти запретили новым предприятиям устанавливать такие печи, что вызвало тревогу по поводу исчезновения монреальского искусства изготовления рогаликов.

Флагманы обеих компаний находятся в Майл-Энде, многонациональном хипстерском анклаве, где хасиды в больших черных шляпах торопливо идут по тем же улицам, где молодые женщины с кольцами в носу несут коврики для йоги.Для господина Шлафмана, чей дед Иседор основал Fairmount после того, как он приехал в Монреаль из Киева, Украина, сохранение монреальских рогаликов в живых является семейным императивом.

«Мой отец, Джек, говорил о рогаликах, как если бы они были людьми», — сказал 63-летний г-н Шлафман недавно, катая бублики с головокружительной скоростью на тесной кухне Fairmount в Майл-Энде, единственном форпосте города. магазин. «Все знают, что шлафманы — настоящие бублики».

И чтобы кто-нибудь не подумал, что его история с рогаликами в космосе — это просто семейные предания, это не так: Грегори Чамитофф, его родственник и канадский астронавт, в 2008 году поднял в воздух 18 рогаликов.

Монреальский бублик так притягивает, что однажды японский турист на лимузине подъехал к Fairmount Bagel с картой с линией точек, ведущей из Осаки в магазин бубликов. И однажды St-Viateur получил заказ на 20 дюжин рогаликов для принца Чарльза. Мистер Морена подумал, что это шутка, пока их не забрал британский морской офицер.

Игра с монреальским бубликом обойдется слишком дорого, сказал Билл Браунштейн, ветеран обозревателя The Montreal Gazette, чья книга о Schwartz’s, почтенном монреальском гастрономе, была превращена в мюзикл.

Он отметил, что в провинции, которая недавно приняла закон, запрещающий учителям, судьям и полиции носить религиозные символы, такие как тюрбаны или тюбетейки, на работе, рогалик стал светским символом гражданской гордости. Этому, добавил он, способствовало его явное превосходство над нью-йоркскими рогаликами.

«Нью-Йоркские рогалики похожи на булочки с дырками, они безвкусны», — сказал он. «В Торонто еще хуже, они на вкус как пресс-папье или хоккейные шайбы. В сознании Montrealer каждый второй бублик — это «Мех».’»

Некоторые жители Нью-Йорка возражают, что монреальские рогалики слаще и поэтому больше похожи на пончики, чем на бублики, — критику, которую Лесли Честерман, ведущий монреальский кулинарный критик, назвал «абсурдной». (Фактически, выпечка рогаликов в монреальском стиле теперь имеет приверженцев в Нью-Йорке.)

Г-н Морена начал катать рогалики в 15 лет, после того как его семья эмигрировала из Салерно, Италия. Он получил на идиш имя «Йоссель» от еврейского основателя St-Viateur Майера Левковича, пережившего Холокост.

В конце концов, г.Морена взяла на себя дело. Бублик был ярким примером успеха иммигрантов. «Посмотри на меня — я итальянец, занимающийся еврейским бизнесом», — сказал он.

Хотя происхождение бублика является предметом споров в талмудическом стиле, г-н Шлафман из Фэрмаунта проследил его происхождение от еврейского пекаря 17-го века, который делал рогалики в честь польского короля. Но другие эксперты говорят, что бублик — родственник кренделя.

У Fairmount было несколько вех. В 1952 году, вспоминает Шлафман, пожилой еврей вошел с пакетом семян кунжута и пожаловался, что семена мака застряли в его зубных протезах.Вскоре эта новость распространилась среди сплоченной еврейской общины, и рогалик с кунжутным семеном стал неотъемлемой частью Монреаля.

Сегодня Fairmount, как и другие магазины рогаликов, продает такие сорта, как черника и рогалики мюсли. Недавно длинные очереди выстроились перед обоими магазинами, которые открыты круглосуточно и без выходных. У входной двери Fairmount Bagel нет замка.

А какие рогалики лучше — St-Viateur’s или Fairmount’s?

«Кто делает лучший рогалик, — сказала мэр Монреаля Валери Планте, — это вопрос, который Монреальцы будут обсуждать вечно.”

Краткая история бублика | Искусство и культура

Вы помните, как впервые попробовали рогалик? Я не. В детстве в 80-х и 90-х я прожевал тысячи вареных и испеченных колец хлебного теста. Свежие бублики от Bruegger’s (национальная сеть, которая начинала с малого в Берлингтоне, штат Вермонт, на моем родном поле, в 1983 году), замороженные бублики, мини-бублики … Признаюсь, наша семья не была особенно разборчивой. Мы часто покупали хлебобулочные «однодневки» (глупо, поскольку большинство знатоков скажут вам, что бублик черствеет в течение нескольких часов), а мой отец по-прежнему предпочитает поджаривать в микроволновой печи тосты — еще одна форма ереси бублика.(По его словам, 22 28 секунд — идеальное время, чтобы разогреть большой рогалик в микроволновой печи. Это самое близкое время, которое я когда-либо видел, чтобы он готовил. *)

Теперь новая книга Марии Балинской под названием «Бублик: удивительная история скромного хлеба» заставила меня осознать, что я едва избежал ужасающей судьбы: если бы я родился на несколько лет раньше, я мог бы пострадать от бублика. -без детства (по крайней мере, в сельском Вермонте).

Где родился первый в мире бублик? Балинска отвергает популярную легенду о том, что он был изобретен в 1683 году как дань уважения польскому королю Яну Собескому, который спас Вену от турецкого завоевания. Хорошая история, но рогалики упоминаются в письменных источниках из Кракова еще в 1610 году, а похожий на вид польский хлеб под названием obwarzanek датируется 1394 годом. Кольцевидный хлеб имеет долгую историю и в других странах: в Италии есть taralli и ciambelle , а в Китае — girde .

В Соединенные Штаты бублики прибыли с иммигрантами из Восточной Европы в конце 19 века, но не вышли из их преимущественно еврейских нишевых рынков в мейнстрим до 1970-х годов. Это была эпоха, когда «этническая еда» стала модной, и это было также, когда предприимчивая семья по имени Кредиторы начала продавать свою марку замороженных рогаликов — «еврейские английские кексы», как они ее назвали — через остроумную телевизионную рекламу.

В 1984 году Lender’s Bagels продавались настолько хорошо, что Kraft Foods выкупила компанию, что было прекрасной возможностью для маркетинга (Kraft производит сливочный сыр Филадельфия, поэтому слияние «было объявлено« свадьбой века », — пишет Балинска, с имитацией церемонии между толстенькой «невестой» по имени Фил и восьмифутовым рогаликом по имени Лен).К середине 90-х производство рогаликов в Америке было многомиллиардным. Несмотря на все наши усилия по низкоуглеводной диете, мы по-прежнему зависимы (хотя наша любовь к замороженным рогаликам, в общем, остыла).

Лояльность к рогалику может быть глубокой и ожесточенной. Балинска описывает ужас, с которым некоторые жители Нью-Йорка встретили появление замороженных рогаликов: «Как это может быть бублик? Пончик, обмакнутый в цемент, а затем замороженный?»

По-настоящему хороший рогалик, писал один критик, должен быть «довольно маленьким, плотным, серым, прохладным и вязким лакомством, которое дало мускулам челюсти тренировку утром в воскресенье», а не мягкими чудовищами, которые теперь предпочитает «публика, слишком ленивая для того, чтобы жевать».«

Лично я стал немного снобом с рогаликами, проведя год в Манхэттене в аспирантуре и открыв для себя радость свежих жевательных рогаликов. Мои любимые — из легендарной пекарни H&H Bagels на Вест-Сайде, которую я был взволнован, обнаружив, что их также можно купить, по крайней мере, в одном прилавке DC. Я до сих пор испытываю ностальгию и время от времени погружаюсь в эти мягкие рогалики из продуктового магазина, но на самом деле они хороши только как холст для сливочного сыра.

Что вы думаете о «настоящем» бублике?

* «Для справки, это 28 секунд», — написал мне отец, чтобы проинформировать меня после того, как он заметил это сообщение.Кроме того, он не согласен с моим комментарием о том, что он никогда не готовит — он утверждает, что когда-то создал запеканку под названием Sugar Pops Tuna Wiggle. Могу только предположить, что мой мозг пытался заблокировать это травмирующее воспоминание.

рогаликов вернутся в бывшее пространство Детройтского института рогаликов в Корктауне благодаря обжарщику кофе

• О’Коннор Риэлти
• RIP DIB.Здравствуйте, James Oliver Coffee Co.!

Семейная компания James Oliver Coffee Co., основанная в Нью-Гэмпшире.займет 3,400 квадратных футов углового здания на Мичиган-авеню, 1236, ранее занимавшееся Детройтским институтом рогаликов, , сообщает Detroit News .

Детройтский институт рогаликов закрылся в сентябре после того, как владелец Бен Ньюман назвал пандемию и свое желание проводить больше времени со своей семьей в качестве причин для резких продаж. Ньюман выставил на рынок весь бизнес семилетней давности, оборудование и все остальное, почти за 2 миллиона долларов.

Бывшее заведение DIB будет служить флагманским кафе компании James Oliver Co., которой управляют владельцы Дэвид Шок и Миранда Кларк. (Отец Кларка является основателем и тезкой компании и продолжает курировать рецепты и процесс обжарки в качестве консультанта.) Согласно The Detroit News , кафе будет предлагать кофе, эспрессо, холодное пиво, нитро и чай, а также станция обливания.

Кофе, конечно, классный, но как насчет чертовых рогаликов?

Что ж, Шок и Кларк наняли Тима Крэндалла, уроженца Нью-Йорка и мастера бубликов в нью-йоркском стиле, которые, по словам Шока, по вкусу «по крайней мере не хуже» популярных предложений DIB.И да, у них тоже будут бутерброды с бубликом, хотя мы продолжаем оплакивать потерю Ла Кольмена, принадлежащего DIB. Как мы так по тебе скучаем!

Что до места? Это немного преображается. В дополнение к «эргономическим и эстетическим изменениям» внутреннего обеденного пространства кафе, они также планируют подъемное окно в задней части, а также проезд, чтобы сократить то, что Шок описывает как «маниакальную энергию». этот DIB сохранил из-за своей популярности и неумолимого дизайна.

Есть и менее близкие планы по сотрудничеству с винодельней Baia Estate на полуострове Лиланау, чтобы предложить дегустационный зал через отреставрированный трейлер Airstream, который будет припаркован на территории отеля.

Ожидается, что кафе откроется в ближайшие два месяца.

Оставайтесь на связи с Detroit Metro Times .Подпишитесь на наши информационные бюллетени и следите за нами в Google News, Apple News, Twitter, Facebook, Instagram или Reddit.

Flowers and Art с Эбигейл Макнамара из Bagel’s Florals — BECCA GRADY

RMG: Считаете ли вы, что эти маленькие работы в студии потенциально могут работать вместе над более крупной работой?

AM: Может быть. Мне кажется, что я сейчас нахожусь в таком забавном месте, даже чтобы говорить о своем искусстве, потому что с момента основания бизнеса я изо всех сил пытался найти время для обоих.Из-за этого я просто избавился от любых ожиданий конечного результата, таких как определенные работы, ведущие к шоу, или большая версия, или что-то еще. Итак, нет, я не думаю, что эти работы обязательно станут чем-то большим, хотя они могли бы, если бы они меня туда привели. Прямо сейчас я просто пытаюсь отойти на второй план, с точки зрения контроля того, что все будет, просто позволяя себе и работе решать это вместе.

RMG: Я должен был сделать то же самое со своим искусством и бизнесом.Я также долгое время проработал полный рабочий день, прежде чем смог просто заняться ювелирным бизнесом. Я продолжал думать, что у меня будет немного больше времени, чтобы сбалансировать эти два аспекта, но бизнес занял все мое свободное пространство в мозгу. Так что мне пришлось отложить свою художественную практику на задний план.

AM: Да, и, вероятно, для вас это очень похоже, что ваш бизнес также является творческим средством. Я очень творчески отношусь к цветам и даже к саду. Я занимаюсь этим и наблюдаю, как это становится чем-то большим, это очень похоже на мою художественную практику.Итак, я думаю, что в некотором смысле искусство мне не так сильно нужно, но я также очень хочу к нему вернуться. Я хочу быть артистом всю свою жизнь, поэтому в той или иной степени я собираюсь танцевать этот танец вечно. Я стараюсь не слишком зацикливаться на том, сколько времени прошло или как мало я проработал в студии, потому что в более широком плане я собираюсь быть артистом всю свою жизнь, так что ничего страшного, если я не имея трех шоу года или x, y и z. Пока мне просто интересно знать эту часть себя.

RMG: Да, именно так я начал рисовать. Потому что я подумал: «Мне нужно заниматься искусством, но у меня нет запланированного шоу». Я не собирался планировать какую-то большую установку, когда у меня не было для нее места. Поэтому я решил, что мне нужно сделать что-то определенного размера … А потом я могу убрать это и закрасить, или что-то еще. Я бы сказал себе: «Хорошо, это то, чем я занимаюсь днем, потому что это то количество времени, которое у меня есть». Со временем это превратилось в большой объем работ.Но для начала мне просто нужно было сказать: «Хорошо, у меня столько времени, чтобы поиграть, и все».

AM: Да, играйте. Это хорошее слово, потому что это то, что значит творить искусство, и особенно рисовать. В живописи есть что-то очень игривое. Может быть, смешивать цвета и что-то вроде…

RMG: Беспорядок?

AM: Да, как будто вернуться в детство.

Джош «Бублик» Классман — Папарацци в Венеции

Сегодня венецианские папарацци проливают свет на фотографа Джоша «Бейгл» Классмана.

.

Сколько лет в Венеции?

50

Расскажите нам вкратце о себе:

Я андеграундный фотограф-документалист из Венеции. Я вырос в Венеции. Я был маленьким ребенком в 1970-х, подростком в середине-конце 1980-х и молодым взрослым в начале 1990-х. Я вырос, занимаясь серфингом в Venice Break Water и катаясь на коньках в Венецианском павильоне. Я пошел в Venice High (класс 88), где я учился у замечательного учителя фотографии Ларри Шапиро на нескольких уроках фотографии, которые у меня были в течение дня.Большинство моих старых фотографий Венеции были сделаны с 1985 по 1994 год.

Расскажите о своем искусстве. Опишите свой стиль и что на него влияет?

Андерграундная фотография в документальном стиле. Мои фотографии — это взгляд изнутри, они сделаны с личной точки зрения. Я учился в школе гонзо-журналистики и документирую свой мир. Я до сих пор живу в Венеции и до сих пор документирую все, что вижу вокруг. Мне нравится зернистость и песок, я никогда не хожу чисто, я предпочитаю настоящую.Мои фотографии далеки от совершенства, но несовершенства делают их уникальными, а недостатки — совершенством в моих глазах. Я снимал и все еще снимаю на свою оригинальную камеру Nikon FM2 с объективом 28 мм, обе использовались подержанным оборудованием, купленным на старой Венецианской бирже камер (RIP), которая раньше находилась на юго-западном углу Венеции и Линкольна. У меня также был подержанный 500-миллиметровый объектив и дешевая водяная камера, тоже купленные в VCE. Моя мама купила мне подержанное снаряжение, за что я ей очень благодарен.Время от времени я одалживал объектив «рыбий глаз» у моего хорошего друга Люка «Док» Хадсона (RIP). Я снимал и продолжаю снимать на черно-белую пленку Kodak Tri-X 400 большую часть времени, время от времени я снимал цветную слайд-пленку. Все мои фотографии сделаны с одного кадра, то есть у меня нет мотора, ни один снимок не является частью последовательности, каждый снимок сделан или умри, каждый снимок — это отдельная сущность этого единственного изображения. На меня повлияло увлечение военной фотографией и фотографией в документальном стиле, когда я был маленьким.

Сколько лет и как вы в это попали?

Я занимаюсь фотографией с 12 лет, то есть уже 38 лет. Я начал со съемок старых дешевых фотоаппаратов Instamatic моих мамы и папы. Мне всегда нравилась военная фотография, и просмотр фотографий в таких журналах, как Time and Life, в которых были невероятные военные фотографии, вызвал у меня пик интереса. В военной фотографии есть извращенная красота, и в Венеции тоже есть извращенная красота. Место, где я вырос, всегда привлекало мое внимание, как и военная фотография.Венеция — прекрасное бедствие, и фотографировать так весело. Это определенно было началом моего желания заняться фотографией и документировать жизнь вокруг меня.

Джей Адамс (RIP) и Джофф «Гамара» Дринкуотер 1988 г. © Джош «Бейгл» Классман

Самое большое достижение или любимое художественное шоу?

Вот такой наглый вопрос. Есть несколько. Шоу Westside Story, которое мы провели несколько лет назад в Ignition, было невероятным проектом. Все это были местные фотографы и художники, это было потрясающе, и в этом пространстве было много эмоций, люди смеялись, плакали, воссоединялись и вспоминали.Это было невероятное шоу, которое отдает дань уважения Венеции глазами стольких разных фотографов / художников. Пространство было огромным и забитым. Это была хорошая ночь для всех участников.

Но Beyond the Streets была самой большой выставкой, в которой я когда-либо участвовал, эта выставка открыла для меня двери, о существовании которых я даже не подозревал, эта выставка была международной и совершенно другого уровня. Помещение моих фотографий в книгу Рика Клейтона (RxCx) «Добро пожаловать в Венецию» было самой крутой вещью на свете, и я хочу поблагодарить Рика Клейтона и Брайана Рэя Теркотта за это.Я так благодарен за то, что они позволили мне стать частью книги! «Спасибо RISK за то, что направили меня к Роджеру Гастману, и спасибо Роджеру за то, что позволил мне быть очень маленькой частью выставки BTS».

Я также был куратором части шоу истории Венеции 1980-х годов, которая проходила в Beyond Baroque пару лет назад для Музея наследия Венеции. Я впервые курировал проект. Я ценю, что они поверили в то, что я смогу это осуществить, и позволили мне иметь свободу делать то, что я хотел, чтобы это произошло.

Джош «Бублик» Классман и друзья @beyondthestreetsart

Над какими проектами вы сейчас работаете?

Мне посчастливилось недавно сняться в трех документальных фильмах, в которых используются мои фотографии (в одном из них я также дал интервью). Я также сделал голос за кадром для шоу Netflix под названием Город призраков, и они также использовали одну из моих фотографий в шоу. Отель «Эрвин» недавно повесил кучу моих фотографий в своем заведении, что очень ценится, с ними было здорово работать.Эми была ответственным лицом за этот проект, с ней было очень здорово работать.

Гостиница «В», которая еще не открылась, тоже повесила мои фотографии в своем заведении. Куратором отеля является мой друг детства Тима Белл, с которым я вырос на 25-й авеню. Тима также нанял моего хорошего друга Джейме «Вижн» Буртиса, который является невероятным художником, чтобы он сделал картину на стене за один раз. комнат. Для этого Джейме предложил сотрудничать со мной, за что я безмерно благодарен и признателен.Мы использовали несколько материалов, фотографии, краски, маркер и т. Д. Идея Джейми была потрясающей. Это урок истории сцены, на которой мы выросли в Venice Break Water / Venice Pavilion в 80-х. Работа очень грубая и без извинений, она настолько реальна, насколько это возможно.

The Beachhead опубликовал несколько моих фотографий и рассказов о последних нескольких выпусках, за что я хочу поблагодарить Майка Браво за то, что он сделал это, что было действительно круто с его стороны. В этом году я также подарила свои фотографии Семейной клинике Венеции и Музею наследия Венеции для сбора средств.Я позволяю им сохранять 100% продаж.

У меня есть несколько прямых трансляций и групповых трансляций, на которых я выступаю в качестве гостя. Их всегда весело делать. Я не могу дождаться, когда снова будут показывать шоу, и я не могу дождаться, чтобы начать работу над своей книгой, я пишу рассказы для нее каждый день.

Джейме «Вижн» Буртис 1988. © Джош «Бейгл» Классман

Пингвин и полицейский 1988. © Джош «Бублик» Классман

Как вы переживаете Covid-19 и изоляцию? Какие движения или повороты вы сделали?

Я организовываю концерты и мероприятия, поэтому моя индустрия резко закрылась в прошлом году.Он медленно только начинает крошечное возвращение то тут, то там. В прошлом году я сильно полагался на свои фотографии, чтобы сводить концы с концами. В прошлом году я узнал много нового об искусстве во многих отношениях, о вещах, о которых я совершенно не знал. Мои фотографии могут быть и старыми, но искусство и мир искусства — все для меня в новинку. Я получал отличные советы от самых разных людей в мире искусства, и они мне очень помогли.

Самый лучший совет по искусству, который вы получили?

Лучший совет по искусству, который я когда-либо получал, был от Рика Клейтона, который сказал мне, что никто никогда не имеет права указывать кому-либо, что делать со своим искусством.Это ваше искусство, и никто это не контролирует.

Что-нибудь еще, чем вы хотите поделиться с нашими читателями? Анонсы, ближайшие события и др.

Подождите, мы скоро вернемся к фото / художественным выставкам, и когда мы это сделаем, они не разочаруют. Я говорю «мы», потому что мы с друзьями много выступаем вместе. Мы приводим друг друга в поездку и помогаем друг другу.

The John Club 1987. © Джош «Бейгл» Классман

Давай познакомимся!

Определите успех:

Получать деньги за то, что вы любите делать, и иметь возможность делать все на своих условиях.

Завершите заявление «Art is…

Искусство — прекрасное средство индивидуального самовыражения.

Любимое утверждение, мантра или цитата:

«Я хотел миссию, и за мои грехи мне ее дали». -Капитан Уиллард-

Любимая книга, группа или фильм?

• Весты
• Хендрикс
• Апокалипсис сегодня

Самый лучший жизненный совет, который вы получили:

Не бояться успеха.Моя бабушка Бев однажды сказала мне: «Люди больше боятся успеха, чем неудач», и она права. Если вы потерпите неудачу, просто попробуйте еще раз. Но так много людей не знают, что им делать, когда они добиваются успеха. Они боятся сделать лишний шаг, они боятся уехать на закат счастливыми и довольными. Это пустая трата таланта и позор, когда люди такие.

Перечислите 1–2 вещи в список желаний «post covid»?

Поезжать во все места, которые я хотел посетить всю свою жизнь, но не успел сделать это.

Что еще вы хотите рассказать о себе миру? Интересные факты или достижения.

Я отец 25-летнего молодого человека, Джейка Сонни Классмана.

Джейк Сонни Классман стоит справа от своего отца Джоша. Также на фото Алекс Стоуэлл из Венецианских папарацци, Кристина из Венецианского музея наследия, Сэди из Amiga Wild. Фотография сделана на мероприятии Venice Art Crawl в 2019 году.

Venice Вопросы:

Опишите Венецию:

Это прекрасное бедствие.

Чем вы развлекаетесь в Венеции во времена Covid?

То, чем я всегда занимался, занимался серфингом, фотографировал и смеялся с друзьями.

Какой ваш самый безумный или любимый опыт в Венеции?

Не могу поставить самые сумасшедшие, это было бы слишком компрометирующе, лол! Больше всего я рос, занимаясь серфингом в пустой Venice Break Water с моими ближайшими друзьями в 80-х и 90-х годах.

Аллен Сарло «Венецианский прорыв» 1985. © Джош «Бейгл» Классман

Брайан «Брай» Сарате Дальхаймер (RIP) и Рики «Рикл» Мэсси, 1985.© Джош «Бублик» Классман

Джош с Брайаном Зарате в Hama Sushi в 2008 году.

Джош в Paddle Out & Memorial Брайана Зарате в 2016 году

Что-нибудь еще о Венеции, что вы хотели бы сказать?

Я многим обязан Венеции. Я ценю в нем все: хорошее, плохое и уродливое. Венеция помогла мне стать тем человеком, которым я являюсь сегодня. Он преподал мне все уроки, которые мне нужно было выучить, хорошие и плохие. Я получил свою карьеру постановщика сцены, потому что я из Венеции, мои фотографии известны, потому что я из Венеции, документальные фильмы и закадровый голос я сделал, как вы уже догадались, все они произошли потому, что я из Венеции.То, что я приехал из Венеции, открыло для меня столько дверей. Венеция — самый уникальный и разнообразный район во всем Лос-Анджелесе. Мы не отстающие в Венеции, мы проигравшие, и мы сильно сдаемся.

Reed & Lefty, Венецианский павильон, 1993. © Джош «Бейгл» Классман

Horny Toad, Венецианский павильон 1993. © Джош «Бублик» Классман

Бак, Дэнни, Алисия, Шер (RIP), Венецианский павильон 1993. © Джош «Бейгл» Классман

Джулиан «Джус» Мартинес, сын Джесси и Сэнди, 1988 г. © Джош «Бейгл» Классман

Пес Айк (RIP) 1988.© Джош «Бублик» Классман

Джош выступает на вечеринке после открытия скейт-парка в Венеции в 2009 году

Джош на сцене Jim Muir Benefit в Air Conditioned Lounge в 2009 году.

На кого в будущем следует обратить внимание Венецианских папарацци?

Рик Клейтон или Джейме Буртис.